— Ты погоди со своей «Берёзкой», я тебя, гхм, про другое спрашивал… Мне там Дмитрий Фёдорович пластинку принёс послушать. Так что давай-ка сейчас мы все и послушаем её. Глянем, гхм, чем там нас идеологический отдел Министерства Обороны удивить хочет. Где там, эта пластинка, гхм, Володя. Володя, поставь, гхм, вон ту, — попросил он своего помощника, который секунду назад появился из-за двери.

Сначала у слушателей было настороженное и скептическое настроение, потому, что многие не понимали, чего именно можно ожидать от военных с их военным менталитетом. Однако действительность превзошла все ожидания и оказалось настолько удивительной, что все присутствующие за столом буквально сразу же с первой песни, прониклись звучавшей из радиолы музыкой до глубины души.

Песни зашли, что называется — на ура! Прослушивание прерывалось несколько раз на то, чтобы сказать тост и выпить: за Победу, за Сталина, за Леонида Ильича и за мир во всём мире.

Как только последняя замечательная композиция доиграла Леонид Ильич повернулся к Суслову и произнёс:

— Михал Андреич, видишь, как вояки разошлись?! Смотри какие прекрасные песни своими силами записать сумели! А у тебя, что с книгами молодых, гхм, хороших авторов творится? Ты сам книжки читаешь? Там очень интересно некоторые авторы пишут. Вот взять хотя бы этого… Гм… Забыл… Сашин вроде бы его фамилия. Хороший автор. Хорошо пишет! А ты, что опять всё в самиздат перевести хочешь? Мало тебе Солженицына и всяких других разных… О временах Хозяина забыть не можешь?!— Леонид Ильич, что касается этого бесспорно талантливого автора, то мы не против его публикаций. Рассказы интересные, необычные и нашим труженикам эти истории пришлись по вкусу. Все романы, на которые Вы дали свою резолюцию, будут в журналах напечатаны и выпущены в срок. О книгах же говорить пока рано, автор не состоит в союзе писателей.— А кто там тогда состоит, раз этот не состоит? Мне докладывали, что журналы с его романами, гхм, буквально смели с прилавков и полок киосков. Докладывали, гхм, что люди до дыр зачитывают журналы передавая их из рук в руки. Так может нужно таким перспективным, молодым, гхм, идущим в ногу со временем, авторам давать дорогу, а не затирать? — разгорячённо произнёс Генсек, а потом, сделав минутную паузу, продолжил более размеренным голосом: — А знаешь, что, гхм, Михаил Андреевич, а сделай-ка ты нам доклад на Малом Политбюро, через пять дней, по идеологической работе в нашей стране с молодым поколением в целом и с молодыми дарованиями в частности. Что там у нас с музыкой да литературой, гхм, происходит? А то вы на Старой площади мхом поди уже поросли… Н-да… Я уже сколько раз поднимал вопрос о своей пенсии… Наверно Михал Андреич, гхм, пора нам с тобой уже на заслуженный отдых… Не видим мы многого чего уже, гхм, или не замечаем, — с грустью произнёс он. — Молодёжи дорогу давать надо… Прав, наверное, был Железный Шурик (Александр Николаевич Шелепин прим. Автора), время бежит, а мы стареем и уже, гхм, не поспеваем за ним.

Повисло тягостное молчание, которое аккуратно решил нарушить Суслов, пытаясь выкрутится из куда-то не туда свернувшей дискуссии, обелив себя, естественно подставив другого: — Леонид Ильич, я обязательно подготовлю подробный доклад и доложу. Работы много, но заверяю вас, товарищи, она неуклонно идёт. Но всегда, товарищи, даже среди нас есть общее понимание того или иного вектора развития. Я хотел бы обратить внимание, товарищи, на то, что идеологический отдел Министерства Обороны выпустил не только эту пластинку, которую мы сейчас прослушали. Но и ещё две, — он засуетился, — и там, нужно сказать, совсем не такие безобидные песенки как здесь, — и несмотря на Устинова, достал папку с бумагами, открыл её на нужной странице и, поправив очки из роговой оравы, зачитал: — Одна пластинка называется «Патамушка», а другая пластинка, вообще, имеет идеологически подрывное название, — он вновь поправил очки и, повернувшись в сторону Брежнева, сказал: — Дядя Лёня мы с тобой.