Сегодня специалисты и наблюдатели все чаще признают, что в Китае возник серьезный «дисбаланс». Одержимая идеей быстрого экономического роста, эта страна в последние годы потратила слишком много средств на строительство дорог и портов. При этом она прилагала огромные усилия к тому, чтобы национальная валюта оставалась излишне дешевой (так экспортным отраслям Китая проще конкурировать на мировом рынке), поощряя чрезмерно высокий уровень экономии (сэкономленные в результате средства реинвестируются в очередные крупные проекты по развитию инфраструктуры) и сохраняя процентные ставки на слишком низком уровне (чтобы иметь возможность финансировать многочисленные инвестиции в экспорт и инфраструктуру). И только сейчас Китай начал задумываться о разработке социальных программ, призванных защитить народ от превратностей старости и безработицы.

В Бразилии тоже наблюдается серьезный дисбаланс, хотя и совершенно иного свойства. Те, кто объединяет Бразилию и Китай в одну категорию, учитывают лишь тот факт, что обе страны являются крупнейшими игроками в своих регионах, напрочь забывая о том, как функционируют их экономики. Все последнее десятилетие Бразилия была одержима скорее идеей стабильности, нежели роста. Тогда как Китай на протяжении последних трех десятков лет неустанно проводил всевозможные реформы, открываясь для остального мира, даже если это угрожало ему усилением внутренней нестабильности. Бразилия же шла на серьезные перемены только в самом крайнем случае. Опасаясь проблем из-за рубежа, по такому показателю, как доля внешней торговли в ВВП, Бразилия и сегодня остается одной из самых закрытых стран развивающегося мира, несмотря на статус ведущего мирового экспортера таких важных продуктов питания, как сахар, апельсиновый сок, кофе, мясо птицы и говядина.

Пережив совсем недавно, в 1980-х годах, сильные всплески гиперинфляции, Бразилия создала экономическую систему с одной из самых высоких процентных ставок во всем развивающемся мире. Они-то и привлекли в страну бурный поток иностранных денег, из-за чего бразильский реал резко подорожал по сравнению с другими, сопоставимыми с ним, национальными валютами. Правительство уже потратило огромные средства на создание государства всеобщего благосостояния в европейском стиле, а вот в дороги, школы и другие объекты инфраструктуры здесь инвестируют мало. Все это делает Бразилию латиноамериканской противоположностью Китая, со значительно менее амбициозными целями относительно экономического роста. В сущности, тут мы имеем дело с хрестоматийным примером негативного аспекта осторожности: ничем не рискуя, рискуешь еще больше.

В 2007 году, когда президент Лула провозгласил наступление «магического момента» в развитии своей страны, в Бразилии только что завершился четырехлетний период 4-процентого экономического роста. Но экономики России, Индии и Китая в тот же период росли в среднем на 8 процентов. Возможно, не вполне правомерно сравнивать показатели Бразилии с достижениями ее азиатских соперников, ведь доход на душу населения в этой стране равен 12 тысячам долларов, то есть более чем вдвое выше, чем в Китае, и в пять раз выше, чем в Индии. Но даже если принять во внимание тот факт, что богатым странам расти и развиваться труднее, чем бедным, темпы роста Бразилии не могут не разочаровывать. С начала 1980-х этот показатель колебался в среднем вокруг 2,5 процента, пиковые взлеты наблюдались лишь в связи с основными экспортными товарами Бразилии. А это явно не назовешь моделью державы с растущей экономикой.