– Она жаловалась на железные дороги, хотя сама уже прокатилась на поезде. Я знаю точно.

– Тоже мне новости! – усмехнулся император. – А еще кого видел?

– Да, видел генерала Юаня. Когда я уходил, он ждал аудиенции у вдовствующей императрицы.

– Он что-нибудь говорил?

– Только что вы хотите его убить.

– Хм… – Он поджал губы и сделался задумчивым. – Ну… тут он не ошибся. Слишком уж он зазнался. Если Цыси умрет, а меня признают недееспособным, я сделал письменное распоряжение, чтобы его тоже обезглавили. – Император удовлетворенно кивнул собственным словам.

И тогда я понял, что Цыси права. Если ему хватит ума убить Юаня, он не должен править. Но еще хуже другое: если он настолько глуп, что решил поделиться со мной своими планами, – это говорит лишь о том, что он никогда ничему не научится.

– Не желаете сыграть в шашки? – предложил я, и следующий час или около того мы провели за игрой.

– Все, я устал, – наконец сказал он. – Ты скоро придешь снова меня навестить?

– Когда ваше императорское величество пожелает, – ответил я. – Иногда для успокоения я курю опиум. Не хотите ли, ваше величество, чтобы в следующий раз я принес нам по трубке?

– А ты можешь?

– О да, думаю, смогу, – ответил я.

На следующий день Цыси послала за мной. Она явно угасала с каждым днем, но ее разум был по-прежнему цепок и ясен.

– Знаешь, Лаковый Ноготь, если после моей смерти император окажется не в состоянии исполнять свой долг, надо сделать все необходимое, чтобы передать трон в надежные руки.

– Скорее всего. – Я больше не рискнул произнести ни единого слова.

– У отца императора, князя Чуня, есть еще один сын, не от моей сестры.

– Да. Молодой князь Чунь.

– Этот князь Чунь одного возраста с императором, – продолжила она. – Поэтому не может наследовать трон.

Ты нарушила именно это правило, когда выбрала собственного племянника в императоры в прошлый раз. Но вслух я сказал другое:

– Это такой сложный вопрос.

– Но у молодого князя Чуня есть сын от женщины, которую я сама для него выбрала.

Да, и которую он от всей души ненавидит, должен сказать.

– Вы говорите о мальчике, которого зовут Пуи? – спросил я.

– Вот Пуи и может стать наследником. А его отец быть при нем регентом.

Этому ребенку еще не было и трех лет от роду. Я в изумлении смотрел на нее и пытался понять, что у Цыси на уме.

А потом, как мне показалось, догадался. Она дважды становилась свидетельницей правления императора, и оба раза оказывались катастрофическими. Первый император оставил свой пост и бежал на север, второй чуть не разрушил всю систему управления страной. Единственный способ, который почти пятьдесят лет справлялся со своей задачей, хотя и плохо, – это регентство. Скорее всего, она решила, что именно оно было единственным выходом. Если она посадит Пуи на трон, то тем самым гарантирует минимум двенадцать лет регентства.

Что будет дальше? Возможно, вырастет мудрый император. Были же в нашей истории мудрые императоры.

Но потом я вспомнил все, что она говорила мне о переменах и об их своевременности. Пару недель назад подошли к концу переговоры об организации Национального собрания. Нововведения должны были вступить в силу уже через одиннадцать лет. Как раз к тому времени, когда маленький Пуи достигнет зрелости. В таком случае все выглядит вполне разумно, а при действующем Национальном собрании Пуи станет конституционным монархом. Не могу ручаться, что в этом и заключался план Цыси, но, если так оно и было, мне он показался вполне логичным.