Во всяком случае, Мина долго не искала бы новых встреч. Не стояла бы на перроне в Блосуте, наблюдая за школой. Не ждала бы под дверью дома в Эстермальме и не следила за передвижениями девочки по городу, как сейчас.

Приложение показывало Мине местонахождение Натали, остальное делало воображение. Миниатюрный портрет завис над Эстермальмом, что могло означать, что Натали дома. Мина могла бы запросить и адрес, если б его не знала.

При этом у нее и в мыслях не было шпионить за девочкой. Натти имела право на личную жизнь. Мина всего лишь приглядывала за ней время от времени, чтобы ничего не случилось, потому что не вполне доверяла мужчине в солнечных очках.

— Привет, старушка. — Мина потрогала экран кончиком пальца. — Я прослежу, чтобы ты была в порядке.

Винсент достал из шкафа «Блестящую киску», наполнил ее текилой с плавающими листиками и долил кипятка из чайника.

— Возьми, дорогая. — Он поставил чашку перед Марией. — Вот что тебе сейчас нужно, как мне кажется.

— Это зеленый чай? — спросила она.

— Нет, — ответил Винсент после минутного колебания. — Просто чай.

— И прекрасно. — Мария осторожно подула на чашку. — Мне так надоело это пойло… Думаю, это от него у меня болит живот.

Некоторое время спустя на столе появился обед — колбаски «Строганофф» с чоризо и хлопьями чили в сливках, коричневый рис и салат с капустой и чипсами. Белокочанная капуста была здесь не совсем кстати, зато ее любил Беньямин. Когда Винсент ставил сковороду, на мобильник Ребекки пролилось немного соуса.

— Ой, — сказала она и отодвинула телефон на полсантиметра.

Потом оторвала взгляд от экрана и рассмеялась:

— Как все-таки хорошо, что у нас нет соседей. Страшно представить, что было бы, если б кто-нибудь из моих приятелей увидел, как ты вернулся домой на полицейской машине, да еще промокший насквозь… Иногда я удивляюсь тебе, папа.

Винсент улыбнулся:

— Что было, то было… В следующий раз постараюсь держаться как можно дальше от набережной.

Мария посмотрела на него поверх края чашки. Винсент никогда не обсуждал дома свои полицейские дела, но спрятать от семьи газеты с кричащими заголовками было невозможно. Жена молча поставила горячую чашку на стол и набрала в тарелку еды.

— Что скажешь, дорогая, если мы пригласим твоих родителей на следующей неделе? — предложил Винсент. — У меня подарок для твоего папы. Лучше поздно, чем никогда.

Марию охватил приступ кашля, и она прижала ко рту салфетку.

— Ты ударился головой? — спросила она.

Но Винсент видел, как она улыбается через салфетку.

Он оглядел компанию за столом. Ребекка одной рукой ела, другой набирала эсэмэску. Ее ловкость всегда впечатляла его. Астон считал кусочки яблока, которое Мария все-таки нарезала ему в тарелку. Винсент прекрасно осознавал, в кого его сын вышел таким педантом, и не мог винить его за это. Мысли Беньямина были где-то далеко. И совсем не обязательно с девочками или мальчиками, как часто бывает в этом возрасте. Винсент больше склонялся к тому, что его сын решает математическую задачу, возможно, взятую с «Ютьюба». Оставалось надеяться, что на этот раз там будет меньше мертвецов.