Она повела его в конец улицы, к скамейке, откуда они могли видеть окрестности, и достала из рюкзака листок бумаги и карандаш:

— Ты как-то говорил о рисовании, помнишь? Нарисуй мой портрет на фоне этого пейзажа.

Томас фыркнул:

— Результат превзойдет все твои ожидания…

Они терпеливо ждали, Томас время от времени поднимал рисунок и разглядывал его, чтобы прохожим было хорошо видно, чем они тут занимаются.

К концу дня перед домом генерала затормозил «лексус» и проехал по аллее к гаражу. Высокий элегантный блондин вышел из передней двери машины и открыл заднюю, откуда с трудом выбрался пожилой мужчина.

— Это наверняка он, — заметила Яэль. — С ним только шофер!

Блондин дошел до входной двери и позвонил. Ему открыла женщина лет сорока. Ее облик и манера держаться указывали, что она из прислуги. Впустив всех внутрь, она закрыла двери.

— Их трое, — прошептал Томас. — Это не облегчает нам задачу.

— Интересно, он хоть когда-нибудь остается один?

— Посмотри, в каком он состоянии. Я не уверен в этом.

Прождав еще час, они увидели, как шофер вышел, попрощался с экономкой, сел в «лексус» и исчез на другом конце улицы.

— Одним меньше, — заключил Томас.

— Пошли.

Томас недовольно поморщился.

— Мы не можем сидеть здесь и ждать целую неделю! — настаивала Яэль. — Бонневиль написал, что Петерсен мне все расскажет, и он это сделает.

Томасу не оставалось ничего, как последовать за ней. Они позвонили в аккуратный звоночек у белой двери. Появилась экономка.

— Добрый вечер, — сказала она, слегка удивившись.

— Мы пришли к мистеру Петерсену, это очень важно, — быстро заговорила Яэль на хорошем английском.

— Вы…

— Скажите ему, что мы от Анри Бонневиля. Скажите ему, что Бонневиль мертв.

— Послушайте, я думаю, будет лучше, если вы позвоните завтра…

— Нет, мы должны немедленно с ним поговорить. Это действительно очень важно. Меня зовут Яэль Маллан.

Экономка поджала губы. Она хотела захлопнуть дверь, но настойчивостью Яэль победила.

— Подождите здесь. Я посмотрю, смогу ли я что-нибудь сделать, — отрезала она и закрыла дверь. Меньше чем через минуту она вернулась: — Следуйте за мной.

Яэль и Томас прошли через гостиную на веранду, выходившую в великолепный ухоженный сад. Старый генерал сидел на деревянном стуле, опустив босые ступни в траву. Он внимательно оглядел вошедших и указал им на стулья, приглашая сесть. На лицо Петерсена падала тень от садового зонтика.

— Мэгги, предложи гостям оранжад, — приказал он свистящим голосом.

— Благодарю, что согласились принять меня, господин Петерсен, — сказала Яэль.

— А это кто? — спросил он, указывая на Томаса.

— Мой ангел-хранитель.

Петерсен вгляделся в лицо Яэль. Его голубые глаза сверкали, подобно двум огонькам. Несмотря на солидный возраст, он не утратил душевной энергии. Яэль не отводила от него взгляда. Под его почти прозрачной кожей видны были голубые вены. Волос у старика уже не осталось. Перед Яэль сидел не человек, а целая эпоха. Эти человек пожимал руку Кеннеди и говорил с ним.

Если верить Камелю, можно было даже предположить, что именно он отдал приказ убить президента.