Разработчики и инициаторы закона демократы Картер Гласс, сенатор от штата Вирджиния, и Генри Баском Стигалл, конгрессмен от штата Алаба

Второй сокрушительный удар по превосходству Дома Моргана в нью-йоркских финансах в июне 1933 года нанес Конгресс США, когда принял Закон Гласса – Стиголла (официальное название – Закон о банковской деятельности 1933 года). В качестве меры, призванной сократить будущие фондовые и финансовые спекулятивные пузыри, новый закон запретил банковским холдинговым компаниям владеть другими финансовыми компаниями, включая страховые и инвестиционные банки. Кроме того, он учредил Федеральную корпорацию страхования банковских вкладов для страхования банковских депозитов. Единственным крупным банком в Нью-Йорке, который призывал Конгресс принять Закон Гласса – Стиголла, был Chase Bank Рокфеллера. Глава банка Уинтроп Олдрич был сыном сенатора Нельсона Олдрича, того самого автора печально известного Плана Олдрича, который стал ядром Закона о Федеральной резервной системе 1913 года.

16 июня 1933 года президент Франклин Делано Рузвельт подписал Закон о банковской деятельности 1933 года (Закон Гласса – Стиголла), который страховал банковские депозиты и разделил брокерскую, страховую и собственно коммерческую банковскую деятельность, чтобы избежать чрезмерной концентрации финансовой власти.

Уинтроп Олдрич усиленно лоббировал в Конгрессе Закон Гласса – Стиголла, несмотря на сильную оппозицию со стороны Моргана и других нью-йоркских банкиров. В отличие от J.P. Morgan & Co., Chase Bank стал крупнейшим в мире депозитным банком в основном за счет расширения традиционных кредитов ряду компаний Рокфеллера, таких как Standard Oil. Chase Bank менее, чем J.P. Morgan & Co., зависел от гарантирования международных облигаций или спекуляций на покупке и продаже акций[76].

Рокфеллеры удачно воткнули нож в спину своих конкурентов из круга Моргана, как только те ослабли. Chase Bank вышел чистым из скандала после расследования Банковским комитетом Сената банковских нарушений и был явно принят как «друг» Нового курса, что было редкостью в среде Уолл-стрит, где Франклина Рузвельта презрительно называли предателем своего класса из-за его словесных нападок на Уолл-стрит за алчность, коррупцию и прозвище «экономические роялисты». Традиционные консервативные банкиры Уолл-стрит рассматривали антикризисные меры Рузвельта, такие как Национальная администрация восстановления, как гигантский шаг к большевизму[77].

Закон Гласса – Стиголла, который был принят на фоне национальной банковской паники в первые дни администрации Рузвельта, нанес сокрушительный удар по некогда всемогущему Дому Моргана, удар, от которого тот никогда полностью не оправился[78]. На пепелище Дома Моргана возникла фракция Рокфеллера, чтобы вознестись к самым вершинам власти в истеблишменте США.

К январю 1934 года недостатки разработанного американцами золотого стандарта окончательно подорвали общественное доверие к банковской сфере. Одновременно правительство открыто публиковало сведения, какие банки на территории США, по его мнению, находятся в опасности и нуждаются в правительственной помощи, тем самым разжигая новое паническое бегство депозитов из тысяч небольших и плохо капитализированных банков.