— Где старик? — спросил я Бел. Вопрос она поняла, молча указав на небо. Весь нехитрый скарб женщин состоял из охотничьих копий и шкур, которые распределили между воинами. Не встретив никого по дороге, дошли до берега, где при виде покачивающегося на волнах «Варяга» у озерных Луома вырвался возглас удивления и страха.

— Добро пожаловать в страну чудес, девочки, — улыбнулся я, — приключения только начинаются.

Обратный путь до Кипра прошел спокойно: первое время Луома боялись даже смотреть в воду. К концу первых суток пришлось опробовать сортир: повешенную под носом люльку на тросах. Туалет во время морских путешествий — дело хлопотное. Если мужчины могли себе позволить просто сесть на борт и сделать свое дело, женщинам приходилось перебираться в люльку и висеть на тросах. Это самая неприятная часть морских путешествий, и неудивительно, что, когда приставали к берегу, часть пассажиров мчалась к ближайшим кустикам.

Рабочие, оставленные для добычи мела, меня удивили. За шесть дней нашего отсутствия выросла гора добытого известняка метра два в высоту и пяти метров в диаметре. Даже забив трюм «Варяга», на что ушла половина дня, мы смогли забрать лишь треть мела. Тяжелогруженный корабль возвращался в Кипрус огибая остров по южной стороне. Борта возвышались над уровнем моря всего на тридцать сантиметров.

Ветер стих, на море установился абсолютный штиль. Тиландер нервничал и непрерывно подгонял гребцов ударами в гонг, бросая взгляды на падающее давление в барометре. С черепашьей скоростью мы достигли оконечности южного берега и двинулись вдоль него, надеясь добраться до Кипруса до начала шторма. За весла садились все, даже я выдержал три смены, прежде чем мозоли на руках сделали мое участие невозможным.

Штиль внезапно сменился порывистым почти встречным теплым ветром, на зубах заскрипели песчинки. Тиландер поставил кливер и меняя галсы даже стал немного быстрее продвигаться к намеченной цели. Волнение на море стало усиливаться, пока еще небольшие волны били в правый борт, периодически окатывая людей брызгами. Когда мы достигли юго-восточной оконечности, небо потемнело, и ветер усилился до серьезного шторма. С юго-востока небо стремительно темнело, не предвещая ничего хорошего.

— Успеем, — прокричал мне на ухо американец, — до Кипруса меньше десяти миль. — Ветер теперь дул попутный, и Тиландер, убрав кливер, поднял один из двух прямоугольных парусов. Скорость существенно возросла, волны били в корму, и качка заметно уменьшилась. Женщины Луома и двое черных воинов Гаж уже не скрываясь скулили при каждом порыве ветра, когда начинали скрипеть и трещать снасти. Ветер усиливался, но американец оказался прав, «Варяг» проскользнул во внутреннюю гавань в момент, когда ураган начал усиливаться, а свист ветра перешел в рев. На веслах мы миновали проход в гавань и очутились в относительно спокойной воде, откуда открывался вид на городок. Луома, позабыв о своем страхе, встали и восхищенно зацокали языками, глядя на открывшуюся картину. Ровные ряды домов производили сильное впечатление, а моя резиденция бросалась в глаза своей монументальностью.