По большому счету немало – прозвучавшее имя вполне могло навести на след, но ситуация расползалась, втягивая все новые и новые лица. И вот это было отвратительно, потому что в таком виде она имела все шансы выйти из-под контроля.

– Значится, так, – вновь устроившись на диване, нарочито тяжело вздохнул тип, – если ваши, Андрей Аркадьевич, бойцы не ошиблись, то Вовчик, которого упомянул Прохор Захарьевич, это – Владимир Викентьевич Кротов, до сегодняшнего дня считавшийся погибшим при выполнении задания.

– Очень интересно, – подался вперед Трубецкой.

А вот Андрей, наоборот, расслабился. Такие совпадения…

Такие совпадения редко когда бывали именно совпадениями.

– Согласен. – Господин полковник на мгновение позволил проявиться внутреннему зверю. – Произошло это за полгода до начала Персидского конфликта на территории Афганистана. Группа, которой командовал Кротов, вышла на контрольную точку, отбила сигнал «на месте», и все… тишина. Через сутки подошла вторая, с которой они должны были объединиться. Обнаружила следы боя и остаточные эманации применения стихий, включая стихию огня. От тел только пепел.

– Группа стандартная? – из своего угла подал голос Стас.

– Именно, – не бросив на Стрельникова даже взгляда, ответил тип. – Пять человек. Из них два стихийника. Подготовка у всех…

– Спецназ военной разведки, – небрежно бросил Андрей, словно рассуждая вслух.

А вот его реплика без соответствующего взгляда не осталась.

Не хотелось бы Андрею иметь подобного типа среди врагов, но тут уж как повезет.

Что же касалось конкретного момента, то все происходило в рамках заявленного господином полковником представления. И его предположение, и реакция гостя.

– И как соотносится Кротов с падлой Вовчиком? – пришел кому-то на помощь Стас.

На лице полковника не дрогнул ни один мускул, но Андрей был готов дать голову на отсечение, что тот внутренне скривился. И это – в лучшем случае. В худшем, который Андрей считал более вероятным, без нецензурной конструкции не обошлось.

– Была там одна история… – излишне спокойно, чтобы этому поверить, начал полковник. – Потом разобрались, но под трибунал ваш Прохор едва не попал. Как раз благодаря Кротову.

– И после этого… – сделал попытку приподняться Стас.

– Сядь! – рявкнул Трубецкой, возвращая Стрельникова на место.

И хотя Андрей с замом был согласен – после таких откровений расклад по Кротову выглядел гнилым, но жизнь, она такая. В ней всякое бывает. А уж если есть кому прикрыть…

Этот момент требовал особого внимания. Особенно в свете их истории.

А полковник между тем продолжил как ни в чем не бывало:

– Вот после этого ваш Прохор ушел в имперские охранители и спас жизнь великому князю Михаилу, за что был пожалован соответствующим орденом и в связи с тяжелым ранением с почестями отправлен в отставку.

Андрей только кивнул. Эта часть боевой биографии Прохора была ему известна.

Жизнь великому князю Михаилу, биологическому отцу Анны Салтыковой и деду Александры, Прохор спас, закрыв того собой. Выжил, несмотря на серьезное ранение. И даже был признан годным к дальнейшей службе, но неожиданно попросился в отставку, отправившись лесником в императорский заказник, расположенный впритык к имению, подаренному Игнату любившей его бабкой.