Сегодня за стойкой сидела Варя.

Она понимающе, ласково и грустно на него посмотрела. Хорошая у Бори жена, без слов все понимает.

– Не знаешь, Нина бывала в этом районе? – спросил он, облокачиваясь на стойку.

– Бывала, – кивнула Варя. – Я не так давно ее встретила, когда детей из сада забирала. Правда, она постаралась нас не заметить… Хотя мы шли ей навстречу.

– Она была одна?

– Да, – быстро сказала Варя.

Ему показалось, что родственница врет. Врала она плохо, неумело.

– Когда это было?

– Зимой еще. Снег лежал.

Варя поводила компьютерной мышью, отодвинула ее в сторону.

– Я думаю, она шла в театр. Тут недалеко.

Что-то связанное с театром мелькнуло в мозгу и пропало.

– Варь, где ты была в тот день? – Николай старался на родственницу не смотреть.

– Ходила домой. – Сжав губы, она отвернулась от него. Он только сейчас заметил, что нос у нее с легкой горбинкой. Профиль у нее красивый, она уже казалась не мягкой и домашней, а сильной и гордой. – Я часто хожу домой обедать.

Она все понимала, но вопрос был ей неприятен.

– Извини.

Почему-то ему не хотелось от нее уходить.

– Не буду тебе мешать. – Николай оторвался от стойки.

Варя не стала его задерживать, и он медленно пошел к дверям. Опять пробираться дворами не стал, вышел на бульвар. Театр оказался метрах в пятидесяти. Он постоял, глядя на афиши.

Он ни разу не был в этом театре. Он вообще ни разу не был в театре со школьных лет. В детстве ходил с родителями, а потом ему это просто не приходило в голову.

Он пошел бы на самый скучный спектакль, если бы Нина об этом попросила.

Раньше пошел бы, до того как увидел ее с незнакомым мужиком.

Потом он хотел только одного, чтобы поскорее наступил конец. Он хотел конца и боялся его – ему казалось, что от него ничего не зависит.

От него действительно ничего не зависело.

Или зависело?.. А он бездействовал, и конец вышел таким, после которого уже точно ничего нельзя изменить.

Николай снова закурил и, никуда больше не сворачивая, пошел к метро.

Слава богу, Федор не станет кричать из-за того, что она не взяла трубку. Звонил кто-то чужой. Дана посмотрела на высветившийся на экране незнакомый номер, положила телефон на стол, но отойти не успела, потому что аппарат зазвонил. Опять кто-то неизвестный, чей номер заканчивался на две тройки.

– Привет! – сказала трубка. – Влад Белецкий. Помнишь такого?

– Владик! – ахнула Дана. – Ты в Москве, да?

Когда-то ей казалось, что она Белецкому нравится. Наверное, это было девчачьей выдумкой, потому что после школы Влад не позвонил ей ни разу. Дана знала, что Белецкий в отличие от них всех учился за границей. Работал вроде бы в Москве, потом снова уехал за границу.

– Я уже пару лет в Москве. – Влад помолчал пару секунд. – Вчера узнал, что Ивашову убили…

– От кого узнал? – быстро спросила Дана.

– От родителей, – ей показалось, что Влад усмехнулся. – Мама с предками одноклассников перезванивается, вот и сообщила новость.

– Убили, – подтвердила Дана.

– Ты продолжала с ней дружить?

– Да. – Дана подумала и уточнила. – Большой дружбой это не назовешь, но иногда перезванивались и встречались. В последнее время чаще.