Гадаю, есть ли проход на соседний участок, насколько легко пробраться сюда с улицы. При этом сохраняю непринужденность светской львицы на вечеринке с коктейлями.

– Нет. – Сэм подходит ко мне с бокалом вина. – Садик я делю с жильцом из верхней квартиры. Раньше там жила супружеская пара, они время от времени устраивали барбекю. Новый жилец иногда выбирается туда летом, сидит и работает.

– Чем он занимается?

– Понятия не имею. Работа на дому. То ли писатель, то ли программист. Сидит и стучит на своем ноуте.

– Хорошо его знаешь?

– Не мой тип. Угрюмый парень. Ни с кем особо не общается.

– Как он выглядит?

Сэм смеется:

– Думаешь, вы знакомы?

– Просто интересно.

– Темные волосы, борода.

Тянусь за бокалом, рука дрожит.

Сэм это замечает. Накрывает мою ладонь своей.

– Не знаю, зачем сказал, что не успел в душ, – говорит он. – Успел. С повязками пришлось повозиться – трудно было не намочить. Специально надел новую футболку. Мне не хотелось, чтобы ты решила, что я стараюсь только из-за тебя.

Для флирта его тон чересчур банальный. Я смеюсь, потом начинаю плакать.

Начинаю со лжи Зака – от его детства до интрижки с Онни, потом перехожу к рассказу о нашей с ним жизни. Сэм узнает то, в чем я не решалась признаться ни сестре, ни лучшей подруге, и то, что я изо всех сил пытаюсь забыть. Заговорив, я уже не могу остановиться. Твержу, что любила Зака, что он был любовью всей моей жизни. И дело не только в сексе, хотя и в нем тоже. Когда я познакомилась с Заком, он был милым и добрым. Заботился обо мне. Считал, что я несчастна, и хотел сделать меня счастливой. Я поверить не могла в свою удачу: неужели я ему действительно нравлюсь?

Рассказываю Сэму, как Зак стал постепенно меняться – медленно, незаметно. Вроде бы мелочи. Дальше – больше. Он вскрывал мои письма. Он следил за мной. Коллега по работе (средних лет, женат) как-то подарил мне коробку конфет в благодарность за то, что я заказала в библиотеку несколько книг, которые были ему очень нужны, а Зак спустил шоколадки в унитаз. Однажды в Сэйнтсбери я взяла мелочь для парковочного счетчика у мужчины, оказавшегося неподалеку. Когда я вернулась домой, Зак совершенно вышел из себя. Допрашивал меня несколько часов. Он шпионил за мной постоянно.

Сэм очищает тарелки, водружает их поверх сковородок в переполненной раковине.

– Зак поднимал на тебя руку?

– Скорее, давил на психику, – наконец отвечаю я. – По большей части.

Он снова садится.

– Ты кому-нибудь рассказывала?

– Сперва это казалось ерундой. Когда же все стало гораздо серьезнее, я поняла, что сама виновата. Считала, что делаю все не так и сама его провоцирую.

– И ты понимала, что поэтому не можешь его бросить?

В глазах стоят слезы.

– Я собиралась, – наконец признаюсь я.

– Как тебе удалось решиться?

Делаю глубокий вдох:

– Я еще никому об этом не рассказывала.

Сэм ждет, пока я соберусь с силами.

– Мы пытались завести ребенка, – говорю я натянутым голосом. – Зак был не против, однако когда ничего не вышло, он сказал, что это знак: без детей нам лучше. Сказал, что его мне должно быть вполне достаточно. Но все оказалось ложью. – Я убираю упавшие на лицо волосы. – В том-то и дело! Я хотела ребенка и тайком от мужа пошла к семейному доктору, чтобы выяснить, в чем дело, а она думала, что я знаю…