На станции двери открываются, заходит мужчина. Я напрягаюсь, хватаю Говарда за ошейник. Мужчина стоит ко мне спиной, складывает раздвижную ручку чемодана на колесиках и убирает его на полку для багажа. Когда он оборачивается, я понимаю, что он гораздо старше Зака и ниже его ростом, ему лет шестьдесят, нос картошкой, румяные щеки. Я так сильно прикусила губу, что чувствую соленый вкус крови.

Почему я его любила? Несмотря на его сложный характер, я думала, что нужна ему, что смогу ему помочь. Верила, что мы созданы друг для друга. Чувствовала связь между нами. Как бы то ни было, я не могла им надышаться. И кто я после этого?!

Судорожно ищу мобильный, набираю Джейн, потом Пегги. Ни одна не берет трубку. В субботний день нормальные люди, живущие нормальной жизнью, ходят в кино, встречаются с друзьями.

Проехав Гилдфорд, звоню Сэму. Больше некому. Он отлеживается в своей квартирке. Да, гораздо лучше, спасибо. Нет, выспаться на больничной койке решительно невозможно. Приятно вернуться в свою кровать.

Он вежливо отвечает на мои вопросы, пока они не иссякают.

– Ты в порядке? – спрашивает Сэм. – Голос у тебя расстроенный.

Прижимаюсь лбом к окну, едва сдерживая слезы.

– Приезжай, – говорит он.

Со станции спешу домой – отвести Говарда. Темнеет, поэтому стараюсь идти по центральным улицам – вверх по Сент-Джонс-Хилл, забитой автобусами, потом по Баттерси-Райз до Спенсер-парк, на которой с одной стороны стоят большие дома, с другой – железнодорожные пути. Впервые мне страшно идти по улицам. Теперь я знаю, на что он способен. Зак – жестокий человек. Никакой он не страдалец, измученный проблемами и ждущий, пока его кто-нибудь спасет. Он лжец и преступник, он хочет меня убить!

Оставляю позади суету станции Клэпхем и улиц, по которым ходят автобусы. Хотя движение по-прежнему оживленное, пешеходов нет. В низине слева – железнодорожная выемка, мимо с грохотом проносится поезд, сверкая огнями. На ходу постоянно оборачиваюсь. На середине пути, ярдах в пятистах или около того, замечаю велосипедиста в белом шлеме. Судя по силуэту – мужчина. Он неторопливо жмет на педали, колени сгибаются, велосипед чуть виляет, то удаляясь, то приближаясь к обочине.

Потом велосипедист опускает голову и набирает скорость. Расстояние между нами сокращается. Я бегу, Говард упирается. Снова оборачиваюсь. Две сотни ярдов, ездок явно стремится меня догнать.

Велосипед Зака и белый шлем, который я ему подарила, лежали в сарае. Останавливаюсь – дышать тяжело, в груди жар. Нужно довести ситуацию до развязки, заставить его действовать. Поезд сбавляет скорость. В вагонах горит свет, сквозь ограду видны смазанные лица пассажиров.

Велосипедиста обгоняет такси. Горит сигнал «свободен». Поднимаю руку и, словно в замедленной съемке, машина тормозит, мы с Говардом забираемся внутрь.

В заднее окно наблюдаю за велосипедистом, отчаянно пытающимся нас догнать.

Таксист ждет, пока я заведу Говарда в дом и покормлю. Онни ушла. Записка со стола исчезла. Ответ она писать не стала, хотя букет анемонов, которые она принесла мне днем раньше, сунут в мусорный бак – тоже ответ в каком-то смысле. По-быстрому умываюсь, укладываю Говарда в его корзинку и выбегаю из дома. Запираю дверь, сажусь в такси.