– Я только стараюсь тебе помочь.

Тейт опустил голову, смущаясь своей несдержанности.

– Прости. – Он покрутил в руках телевизионный пульт, без звука пробегая по всем каналам. – Я сказал Кэрол, что у нее с лицом.

– Правда?

Усевшись на край кровати, Джек Ратледж наклонился вперед, облокотившись на колени. В отличие от брата он был одет в костюмные брюки, белую рубашку и галстук. Правда, сейчас, вечером, он выглядел уже не так опрятно. Накрахмаленная сорочка помялась, рукава были заверну­ты до локтей. Брюки на коленях сморщились, так как большую часть дня он провел в сидячем положении.

– И как она отреагировала?

– Откуда мне знать? – пробормотал Тейт. – Ничего ведь не видно, кроме правого глаза. Из него текли слезы, так что могу сказать лишь, что она расплакалась. Зная ее тщеславие, могу себе представить, в какую она впала ис­терику под всеми этими повязками. Если бы она могла двигаться, она бы, наверное, носилась с воплями по кори­дорам госпиталя. Да и любой бы на ее месте, правда?

Опустив голову, Джек разглядывал руки, будто пред­ставляя себе их обожженными и забинтованными.

– Ты думаешь, она помнит катастрофу?

– Она дала знак, что помнит, хотя я не уверен, что во всех деталях. Я опустил самые ужасные подробности и только рассказал, что они с Мэнди оказались в числе че­тырнадцати оставшихся в живых.

– Сегодня в новостях сказали, что они все еще пыта­ются собрать обгоревшие останки, чтобы их можно было опознать.

Тейт читал об этом в газетах. Если верить журнали­стам, это был ад кромешный. Голливудские фильмы ужа­сов – ничто по сравнению с жестокой реальностью, пред­ставшей перед следствием.

Стоило Тенту подумать о том, что Кэрол и Мэнди могли оказаться в числе погибших, как у него внутри все переворачивалось. От этих мыслей его начинала одоле­вать бессонница. У каждого из погибших была позади своя жизнь, и все они, по каким-то своим причинам, оказались именно в этом самолете. Поэтому каждый некро­лог вызывал мучительную душевную боль.

Тейт мысленно добавил имена Кэрол и Мэнди к списку погибших: «Среди жертв авиакатастрофы рейса 398 были жена и трехлетняя дочь кандидата в сенаторы Тейта Ратледжа».

Но судьба, к счастью, распорядилась по-иному. Они не погибли. Благодаря удивительному мужеству Кэрол они вышли из этого ада живыми.

– Льет, как из ведра, – тишину нарушил голос Нель­сона. Он вошел, держа одной рукой большую коробку с пиццей, а другой стряхивая капли воды с мокрого зонта.

– Мы совсем оголодали, – сказал Джек.

– Я спешил, как мог.

– Пахнет потрясающе, отец. Выпьешь чего-нибудь? – спросил Тейт, направляясь к небольшому встроенному холодильнику, который мать заполнила для него в пер­вый же день. – Пива или чего-нибудь полегче?

– С пиццей? Пива.

– А ты, Джек?

– Пива.

– Как дела в госпитале?

– Он сказал Кэрол, что у нее с лицом, – сказал Джек, не дав Тейту ответить.

– Да? – Нельсон поднес ко рту дымящийся кусок пиццы и надкусил. С полным ртом он пробормотал: – Ты уверен, что в этом была необходимость?

– Нет, не уверен. Но если бы я был на ее месте, я бы хотел знать всю правду, а ты?