Салихат стояла у окна и думала, как прекрасен этот мир. И как она могла надумать с ним расстаться?

В горле было сухо и колко, словно наелась песка, и она пошла в кухню напиться воды. После легла в кровать. «Не усну, – подумала она. – Такие дела, ни за что не усну». Но тут же уснула.

Проснулась в десять часов – небывалое дело! Не поверив, поднесла к глазам часы. Десять! Вскочила, бросилась во двор, накормила кур, дала сена корове, собрала в таз яйца – ого, двенадцать штук! Куда ей так много? Отдаст соседке. К той как раз приехали внуки.

Озябла, пошла в дом, поставила чайник, отрезала кусок подсохшего хлеба, принесенного заботливой соседкой, намазала его маслом и медом, и впервые за черт-те сколько дней с удовольствием позавтракала.

Потом она пошла в душ, долго терла себя жесткой мочалкой, расчесала все еще густые волнистые волосы, уложила их в косу, надела платок, платье, чулки и туфли.

А все то, что приготовила для ухода из жизни, собрала в старую наволочку и отнесла в мусорный бак.

А потом был день, полный обычных и даже слегка надоевших домашних хлопот. Она собрала банки с вареньем и соленьями, расставила их в ряд – для соседки. Испекла пирог с сухой вишней, предварительно поварив ее в сладком сиропе. Выпила молока с пирогом и легла отдохнуть.

Втайне Салихат надеясь, что муж снова ее навестит. «Так можно жить, – думала она. – Жить и ждать ночи».

Но больше Камал не пришел.

А она осталась. Осталась и поняла, что там жизнь точно есть. И что он по-прежнему любит ее и думает о ней. И ей стало легче.

Нет, она не стала снова радостной и беззаботной. Она не веселилась, не рвалась в кино или в магазин. Но она жила. И жизнь ей была не в тягость – Салихат поняла, что нельзя требовать от небес ускорения. Нельзя просить, чтобы тебя забрали раньше срока. Просто надо принять обстоятельства и – жить. Просто жить. Проживать свою судьбу. И это, наверное, самое главное.

Через полгода, а точнее, через семь месяцев она получила письмо. Взяла в руки конверт и удивилась – от кого? Писем ей никто не писал. Почерк на конверте был незнакомый, обратный адрес – город Краснодар, улица Домбайская. Дрожащими от волнения и странного предчувствия руками Салихат неловко вскрыла конверт.

Писала Дарья.

Здравствуй, Салихат. Как поживаешь? Что нового? У меня все хорошо. У сестры мы прижились, условия, как я тебе говорила, хорошие, в сто раз лучше, чем были. В моей жизни случились перемены – я выхожу замуж. Сестра познакомила меня с братом мужа, и мы с ним, как говорится, сошлись. Человек он хороший и не бедный, имеет свою квартиру в Тихорецке и машину «БМВ». Не новую, но все равно хорошо – не то что мой бывший, голодранец Костик.

Он разведен – чтобы ты не сомневалась – и предложил мне руку и сердце. В общем, мужчина он во всех смыслах положительный, серьезный и с серьезными намерениями. Но проблема в том, что он зовет меня на свою родину, в Тихорецк.

Я не против, но волнуюсь, как там все сложится. Поэтому решила так – вернее, решили мы вдвоем с сестрой. Я тебе говорила, она женщина умная, не то что я. В общем, дочку я оставляю пока здесь, в Краснодаре, с сестрой.