– Пойдешь со мной обедать?
– Давай, – вздохнула я. Мы как-то незаметно перешли на «ты».
– После обеда, так и быть, сходим в музей. Ты в какой хочешь?
– Изобразительных искусств, – обалдела я.
– А что там?
– Импрессионисты. Знаешь, Моне, Сислей…
– Ну, Сислей так Сислей.
Офанареть!
В музее ему понравилось. Тихо, чисто, картинки красивые.
– Мы с женой до перестройки часто на выставки ходили, в театр, – неожиданно поделился Василий Никанорович. – Да… Ладно, что вечером-то будем делать?
– Не знаю, может, в казино опять пойдем?
– Учти, сегодня скорее всего проиграешь.
– Ничего, я теперь женщина состоятельная, могу себе позволить немного проиграть.
– И сколько это немного?
– Ну, тысячу, – пофантазировала я.
– Молодец. А то свалятся на человека деньги, и давай он их палить, крышу совсем сносит. Я такое часто вижу.
– Я тоже. – Он молча покосился на меня.
– Иногда ты производишь впечатление полной дуры. А иногда совсем наоборот.
На этой философской ноте мы разошлись по номерам.
До вечера я успела пробежаться по рю де Франс купить подарки Веронике и Денису. Вчера еще придумала. Веронике – стильный кулон от Bvlgari, толстое кольцо из белого золота со вставленным внутрь плоским сердечком из обычного золота. Висела эта красота на черном шнуре. Блеск. Дениске я купила часы «Лонжин». В школу в них, конечно, не пойдешь, но в гости разрешу.
Вернувшись в номер, я быстренько переобулась в любимые балетки, надела черные узенькие брючки до середины икры и яркую шелковую блузку с высокой талией, большим вырезом и широкими рукавами до локтя. Кинув в шелковый мешочек помаду, зеркальце, расческу, мобильник и кошелек, я была полностью готова.
Вниз спустилась даже раньше Ползунова. От нечего делать я стала бродить по магазинчикам отеля. В итоге купила Жорику стильную зажигалку «Ронсон». Пока я расплачивалась, подошел Василий Никанорович, и мы двинулись попытать счастья.
Как он меня и предупреждал, выиграть мне не удалось. Но и проигрыша большого не случилось. Через час сидения за столом я оказалась в небольшом минусе.
Игра мне наскучила, и я отправилась искать своего провожатого. У Ползунова вечер тоже не сложился. Он проигрывал, поэтому на мое предложение просто пойти прогуляться откликнулся с энтузиазмом. Мы вышли на улицу. Вечер только начинался, и на Английской набережной было полно народа. Мы пошли в сторону старого города, бесцельно плутая по маленьким уютным улочкам. Сворачивая в очередной переулок, я почувствовала резкую боль в голове.
«Кажется, меня тюкнули по голове чем-то тяжелым». – С этой мыслью я отключилась.
Глава 15
Итак, я сидела, прислонившись к холодной каменной стене. Мир, солнечный, яркий, полный жизни и счастья, остался где-то далеко. А здесь царит вечная тьма.
Раздался тихий, слабый стон. Я рванулась к моему несчастному собрату. Василий Никанорович приходил в себя. Снова щелкнув зажигалкой, я склонилась над ним.
– М-м, – ресницы его задрожали, и он открыл глаза. – Где мы?
– Не знаю. Как вы?
– Как балерина после «Лебединого озера».
Я хихикнула.
– Помоги мне сесть.
Я постаралась потянуть его за руку. Раздался такой стон, что я сразу его отпустила.