— Ни наводнений, ни буранов, — продолжила она.

— Так что же тогда у нас за новости? — холодно поинтересовался Дан.

— К Белтоничам прибыла дочь. Помнишь, ты с ней встречался в юности? Так вот, говорят около дома герцога море охраны. И всё исключительно ради безопасности Ярославы и её детей. Алекс совсем на старость лет свихнулся, — презрительно усмехнулась Герда.

Гринвич посмотрел на жену. Прямой нос, уголки губ слегка опущены вниз. Но это не от старости, а от желчи, вызванной бесконечным промыванием чужих костей. Кривить губы в брезгливой усмешке супруга очень даже умела. Он никогда не задумывался, ревновала ли Герда его к прошлому. Особенно в той его части, где важное месте занимала Ярослава.

— Чего же странного? — отозвался Даниэль, а его самого прострелила простая, но весьма важная мысль. Ярослава и девочка, ЕГО дочь, находятся здесь, в Тарсмании. И не нужно ничего выдумывать, стоит лишь приехать, настоять, потребовать, наконец. И увидеться с ней! С родной дочерью. С той, что когда-то как последний индюк отверг. — Вполне обычное дело, когда герцог имеет охрану для такой особы. Она же не только его дочь, но и княгиня Видар..

— Фи, какой ты сегодня скучный! — заметила Герда и расхохоталась.

— Твой рыжий веселее? — вставил свое слово Даниэль и внимательно посмотрел на жену. Он точно видел, как дернулся правый глаз Герды, как медленно сползла её наигранная улыбка.

— О ком это ты, Дан? — нахмурилась Герда, в то же время пытаясь улыбаться. Но не выходило, потому что тревога и понимание отражалось в глазах. Она умная женщина, а слова это так, привычка, игра.

— Как ты думаешь? — спокойно продолжил Дан. — Отгадай с трёх попыток.

— Не играй со мной, Даниэль Гринвич. Рассказывай, о чём ты.

— Про того, с кем ты сегодня провела весь день. Я всё знаю, отпираться бесполезно, Герда.

— Знаешь, я никогда не питала иллюзий на твой счет, — неспешно начала женщина, спустя несколько затянувшихся минут. — Когда-то на одном из балов я видела, как ты смотрел на мою однокурсницу, Ярославу. Но потом произошла эта некрасивая история с арестом её отца и обвинение его в шпионаже. Думаешь, я не понимала, что ты меня ни капли не любишь?

— А разве в тебе горела хоть искра любви ко мне? — язвительно заметил Дан, поморщившись от подобных откровение Герды. — Что-то я не заметил.

— Да, я не любила тебя. Но первое время пыталась стать хорошей женой.

— Я тоже, если ты помнишь, — с болью отозвался Гринвич.

— Помню. Только мне всегда казалось, что ты не любишь меня, понимаешь?

— Это пустой разговор, — сделал заключение Даниэль. — Ты не любила меня и любить не собиралась, но отчего-то хотела, что я должен испытывать подобные чувства к тебе.

— Сейчас это уже не так и важно, — вдруг отмахнулась женщина. — Сам-то ты разве не имел все эти годы любовниц? Двенадцать лет мы в браке, а у меня, кажется, пальцев рук не хватит, чтобы их всех перечесть.

— Ты знала? — с удивлением произнёс Гринвич, — и все эти годы молчала?

— Знала, — Герда гордо вскинула голову.

— Впрочем, меня это момент не особо интересует, — вдруг скривился Дан, — гораздо важнее, чьи дети сейчас спят в нашем доме.