– С этим домом очень странно получилось, – сказала Таша. – Бабушка купила его у соседей за восемь лет до смерти, но толком они не оформили, то ли времени не нашлось, то ли доверяли друг другу. Раньше ведь там не было коттеджей и красивых домов, раньше это было просто садовое товарищество «Жемчужное», поэтому в сады она ездила и даже домик умудрилась там построить, не сама, конечно, сын помог, ну, тот, который мне отец. – Таша не привыкла уголовника называть отцом, поэтому всегда сбивалась на этом месте. – Позже всё закрутилось с неимоверной скоростью, сначала посадили её непутевого сыночка, и он очень быстро умер в тюрьме, потом она и сама скончалась. А соседи, когда я вступать в права стала, мне сады и отдали, порядочные люди оказались, ведь я и не знала, могли и промолчать.

– Да, таких сейчас почти не осталось, – задумчиво сказал Платон. – Так вы, Наташа, будете в Жемчужном – заходите к нам в гости, – радушно пригласил он её, остальные же посмотрели на него непонимающе, ну, не принято было в их классе так разговаривать с Ташкой Петровой.

Вибрирующий звук телефона вывел всех из состояния всеобщего удивления.

– Мам, – смеялась в трубку Леська, – а ты чего квартиру не закрыла? Я вернулась, а дверь нараспашку.

Мир сразу же стал черным вокруг, а голову смяли железные тиски, в первые секунды оглушительного страха за любимое дитя воздух не поступал в легкие, тем самым не давая ничего сказать. Таша с огромным усилием выдохнула из себя хотя бы часть ужаса, поселившегося внутри, и только после этого смогла говорить, но думать все равно не получалось, поэтому говорила первое, что пришло в голову:

– Срочно уходи оттуда! – на все кафе закричала Таша, голос её от испуга перешел на фальцет. – Беги к Ирме и сиди там, не вставая с места, я еду.

Не отрывая от уха телефонную трубку, Таша побежала к выходу, и уже на улице её догнал этот странный Клим.

– У вас что-то случилось? Давайте я подвезу, – на ходу предложил он.

Забыв вмиг, что еще пятнадцать минут назад этот человек пугал её своими вопросами, а его странный взгляд доводил до мурашек, Таша согласилась и прыгнула в машину. В голове была всего лишь одна мысль: только бы с Леськой все было нормально. Страх за дочь не отпускал и не давал думать, он просто парализовал, и хотелось одного – прибежать к ней и обнять, покрепче спрятав от всех бед.

Ирма любовалась Леськой, до чего же красотка выросла у них с Ташкой, именно у них. Потому что, даже живя до пяти лет в семье, её папаша никак не занимался воспитанием дочери, а уж после и тем более забыл, словно и не было у него другой семьи. Олеся была очень похожа на Ташку в молодости, такие же огромные голубые глаза, распахнутые настежь. Правда, характер у нее был другой, более бойкий, что ли, это достижение в воспитании Ирма приписывала себе, потому как своим примером она всегда пыталась показать Леське, что надо быть сильной и стойкой. Как быстро бежит время, ведь, казалось, еще вчера Ирма и пятилетняя Леська, которая была не по годам сообразительной, вытягивали Ташку из затяжной депрессии после предательства сволочи Валерика, а вот уже Леське два дня назад стукнуло восемнадцать.