Могут возразить, что хотя, быть может, и справедливо, что капиталисты приобретают выгоду от возвышения прибыли вследствие падения задельной платы, во что доход их уменьшился бы от упадка денежной ценности их товаров. Но что понизило бы её? Не какое-либо изменение в ценности денег, потому что, согласно предположению, не случилось бы ничего такого, что могло бы изменить последнюю. Не уменьшение в количестве труда, необходимого на производство их товаров, потому что никакой подобной причины не находилось бы в действии, и, если бы она действовала, то она не понизила бы денежную прибыль, хотя могла бы понизить денежные цены. Но предполагается, что падает сырой продукт, из которого делаются товары, и, след., настолько же упадут и товары. Справедливо, что они упадут, но падение их не будет сопровождаться никаким уменьшением денежного дохода производителя. Если он продает свой товар за меньшее количество денег, то единственно потому, что понизилась ценность одного из материалов, из которых сделан товар. Если суконный фабрикант продает свое сукно за 900 ф. вместо 1,000, то доход его не будет меньше от того, что понизилась на эти 100 ф. ценность шерсти, из которой оно приготовляется.
Мальтус говорит:
«справедливо, что последняя прибавка к земледельческому продукту передовой страны не сопровождается значительным возвышением ренты; именно это-то обстоятельство и может сделать выгодным для богатой страны ввоз части ее хлеба, если она может быть уверена, что получит достаточное снабжение. Но ввоз чужого хлеба, во всяком случае, не может быть выгодным для целой страны, если только он не настолько дешевле того, который может возделываться внутри страны, чтобы покрывать прибыль и ренту с хлеба, им замещаемого».
Grounds, etc. 36.
Это замечание Мальтуса совершенно правильного хлеб, ввозимый в страну, должен быть всегда настолько дешевле того, который может возделываться дома, «чтобы покрыть прибыль и ренту с хлеба, им замещаемого». Если бы это было иначе, то никто не получал бы выгоды от ввоза его.
Так как рента есть следствие высокой цены хлеба, то уменьшение ренты есть следствие низкой цены. Иноземный хлеб никогда не соперничает с тем внутренним хлебом, который доставляет ренту; упадок цены неизбежно поражает землевладельца до тех пор, пока не поглотит всей его ренты; если цена продолжает падать, то она перестает приносить даже обыкновенную прибыль с капитала; капитал оставить в таком случае землю для какого-нибудь другого употребления, и только тогда, а не ранее станет ввозиться хлеб, который возделывался прежде па этой земле. От упадка ренты произойдет потеря в ценности, в определенной денежной ценности, но за то будет выигрыш в богатстве. Сумма суровья и других продуктов возрастет. От большей легкости производства уменьшится их ценность, хотя увеличится количество.
Два человека употребляют одинаковые капиталы: один в земледелии, другой в мануфактуре. Земледельческий капитал производят чистую годичную ценность в 1,200 ф., из числа которых 1,000 ф. удерживается в виде прибыли, а 200 ф. уплачивается под видом ренты; мануфактурный производит годичную ценность только в 1,000 ф. Предположим, что, благодаря ввозу, то же самого количество хлеба, которое стоит 1,200 ф., может быть получено за товары, стоящие 950 ф., и что, след., капитал, затраченный в земледелие, переходит в мануфактуру, где может производить ценность в 1,000 ф.; в таком случае ценность чистого дохода страны уменьшится, она понизится от 2,200 ф. до 2,000; но на лицо будет не только одинаковое с прежним количество хлеба и товаров для собственного потребления страны, но, сверх того, такая прибавка к этому количеству, какую можно купить за 50 ф. – разность между ценностью, по которой туземные мануфактурные предметы продавались в чужой стране, и ценностью хлеба, который покупался в последней.