— Согласна! — Радостно выпалила я, припадая губами к его губам.

Димкины руки опустились вниз. Мы целовались так безумно и страстно, как никогда прежде, при этом совершенно не касаясь друг друга.

Подхватив вдруг под ягодицы, он посадил меня на капот.

— Если ты не начнешь таскать с собой табуретку, очень скоро я стану горбатым.

— Жираф, — выдохнула ему в лицо.

— А ты гном, — прошептал, касаясь меня губами.

И мы опять поцеловались. О, это могло бы продолжаться бесконечно, если бы не автомобиль, появившийся откуда-то из темноты, притормозивший возле нас и начавший неистово сигналить.

Еле оторвавшись от меня, Дима вдохнул воздуха и расплылся в улыбке:

— Я знаю одно место.

— Ох, только никаких деревьев, роллов и прочего, что меня пугает! Подожди, а как же вечеринка?

— Они и без нас справятся. А мы без них.

— Тоже верно. Поехали.

Смеясь, как придурковатые, мы с трудом разомкнули объятия. Дима помог мне спрыгнуть с капота, проводил до двери и усадил, одновременно жестом призывая успокоиться водителя подъехавшего автомобиля. Мы освободили дорогу, развернулись и поехали в сторону реки.

Нет, того, что так ждала и боялась, не произошло. Но расстраиваться было некогда. Всю ночь напролет мы катались на чертовом колесе, объедаясь сладкой ватой и мороженым и громко смеясь. Такой способ излечить меня от боязни высоты почти сработал. Так казалось Диме. Я вцеплялась в поручни и смотрела куда угодно, только не вниз. Но мой мучитель все равно считал себя победителем фобий.

Потом мы долго гуляли по пляжу, разговаривая обо всем на свете, дурачились и орали песни. А позже сидели на скамейке возле воды, глядя, как отступает ночь, светлея в тишине голубым небом. Легкий ветерок стелился по ногам утренней прохладой, а на горизонте ослепительным кругом вспыхивало солнце, большое и поразительно яркое.

Вместе с ним оживала природа, просыпались птицы, шумела трава. А мы, кутаясь в одну на двоих кофту, теряли счет минутам и все никак не могли наговориться.

— Пообещай, что мы не последний раз встречали рассвет на реке. — Попросила я, направляясь к его дому.

— Можем сделать это ежегодной традицией. — Дима дернул на себя дверь, та легко поддалась. — Но тогда тебе придется чем-нибудь со мной за это расплачиваться!

Почувствовала его руку на своей талии. Обернулась.

— Могу натурой, — подмигнула, — говорят, ходовой товар.

— У-у… Да ты пьяна. — Он поцеловал меня в шею и подтолкнул к входу. — Но так даже лучше, грех не воспользоваться.

— Убедись сначала, что все ушли. — Рассмеялась я. Мне уже не терпелось сорвать с него одежду и исследовать каждый чертов сантиметр раскрашенного тела.

Внутри было тихо. Шкаф для одежды, открытый, как и прежде, был пуст. Поставив босоножки у дверей, я выбрала удобные тапочки, надела и прошла в гостиную.

— Хренасе… — Только и смог выдавить Дима, шедший следом.

На всех свободных поверхностях лежали крошки, грязь, пустые бокалы и бутылки. Пол был покрыт ровным слоем конфетти и каких-то фантиков. По пути в столовую лежал перевернутый стул.

— Представляю, что там. — Калинин направился в сторону помещения, служившего нам баром и танцплощадкой. — Песец! — Через пару секунд донесся его голос.