— Я сейчас! — крикнула Соня в ответ, продолжая глядеть Федору в глаза.

— Подожди, — тихо сказал он, — успеешь. Кто приходил и что спрашивал?

Они стояли в прихожей и смотрели друг на друга. Федор только что вошел, еще не успел снять ботинки. Соня открыла дверь на его звонок, и ей тут же пришла в голову идея — сказать про милицию. И посмотреть, как он отреагирует.

Он отреагировал именно так, как она предполагала.

— Ничего, — она развернулась и побежала на кухню, — шутка!

Вера сидела перед компьютером, откинувшись на спинку стула и внимательно глядя на экран. В молочно-белой мути плавали какие-то причудливые фигурки.

Федор встал у нее за спиной, наклонился и, приподняв волосы, поцеловал в затылок.

— Привет. — Она слегка дернула головой, отстраняясь от него.

— Что случилось? — спросил он и попытался ее обнять.

— Федор, не надо, — сказала она спокойно, — не трогай меня сейчас. Ладно? Там на кухне мама и Соня обедают, можешь к ним присоединиться.

— Я не голоден. — Он отошел и сел в кресло. — Вера, объясни, что происходит.

— Ничего, — она наконец развернулась на стуле и посмотрела на него, ничего не происходит. У меня проблемы с компьютером. Сейчас буду вызывать специалиста.

— То ты запираешься в комнате, потом убегаешь, ничего не объясняя. То отворачиваешься и не желаешь со мной разговаривать. Вера, что за дела?

— Прости, мне надо позвонить насчет компьютера. Я позвоню, а потом объясню.

Она вышла в прихожую, он услышал, как она набрала номер и произнесла в трубку:

— Здравствуйте, для абонента… — она назвала номер. — Валентин, это Вера Салтыкова. У меня, кажется, опять вирус. Если можете, приезжайте поскорей. Адрес у вас есть. Заранее спасибо.

Вера говорила громко, он слышал каждое слово.

Вернувшись в комнату, она хотела опять сесть за свой стол, но Федор поймал ее за руку, усадил к себе на колени.

— Не надо, — тихо сказала Вера, — в любой момент могут войти мама и Соня.

— Ну и что? Ты думаешь, они не догадываются о наших отношениях? — Его руки были уже под блузкой.

— Соня — ребенок. Мама — пожилой человек. Они, конечно, догадываются, но демонстрировать это перед ними не стоит.

Вера попыталась встать с его колен, но почувствовала, что он держит ее очень крепко, слишком крепко. И нет в этом никакой нежности, любовной игры.

Ей стало страшно, как никогда в жизни. Еще ничего особенного не произошло, ничего не изменилось. Она сидела в своей родной комнате, на коленях у человека, за которого еще два дня назад собиралась замуж. И вдруг ей показалось, что в любой момент он может не то что сделать ей больно, а просто взять и убить. Вырываться, кричать, звать на помощь бесполезно. Кого звать на помощь? Маму с Соней? Их он тоже может… Запросто…

Вера зажмурилась, словно стараясь отогнать это наваждение. Кто бы он ни был, убивать все-таки не станет. Зачем? Ему надо что-то узнать, но не убить. За убийство расстреливают… Зачем ему?..

— Феденька, не надо меня так держать, — голос ее прозвучал спокойно и ласково, — это неприятно.

— А мне неприятно, когда из меня делают придурка, — медленно проговорил он.