Все это показалось мне довольно подозрительным. Да и другим тоже. Брэд Хэзелтон, который позвонил мне, чтобы сообщить новость, сказал, что, хотя ФБР официально закрывает дело, некоторые из агентов будут негласно продолжать поиски Бэкуса. Сам Брэд – и, кстати, его мнение разделяли многие – рассматривал сделанную в дренажном туннеле находку просто как шкуру, которую Бэкус сбросил, прежде чем скрыться в неизвестном направлении. Вполне возможно, что тело принадлежало какому-нибудь бездомному бродяге, которого Бэкус встретил в подземном мире туннелей и труб и убил. Хэзелтон почти не сомневался, что Эйдолон на свободе и где-то прячется. Я был с ним полностью согласен.

Брэд также добавил, что отдел психологического моделирования продолжает заниматься изучением личности и мотивов Роберта Бэкуса-младшего, но признался, что расколоть такой крепкий орешек им пока что оказалось не по зубам. Обыск принадлежащего Бобу скромного домика в пригороде Куантико продолжался несколько дней кряду, однако ничего такого, что могло бы указывать на существование второй, тайной жизни его хозяина, так и не удалось обнаружить. Там не нашли ни вещей, которые он мог бы прихватить с мест своих преступлений в качестве сувениров, ни вырезок из газет, которые бывают так дороги сердцу каждого маньяка-убийцы.

Сотрудники отдела психологического моделирования лишь сумели выяснить ряд подробностей жизни Бэкуса, способных пролить кое-какой свет на условия, в которых формировался характер Боба. Суровый отец упорно добивался от сына совершенства во всем и никогда не упускал случая пустить в ход ремень. Стремление к чистоте и аккуратности, привитое насильно, со временем стало всеобъемлющим и приобрело характер навязчивой идеи. (Я вспомнил аскетичный кабинет Бэкуса и то, как заботливо он поправил криво лежащий на столе календарь.) Любопытно, что когда-то давно Бэкус был помолвлен, но свадьба расстроилась, а причиной этого, как поведала Бразилии Доран несостоявшаяся невеста, стало все то же маниакальное стремление к чистоте, выразившееся, в частности, в настойчивых требованиях Роберта, чтобы его нареченная принимала душ и до, и после того, как они занимались любовью. Школьный приятель Бэкуса, учившийся с ним в старших классах, рассказал Брэду Хэзелтону, как Боб однажды поделился с ним сокровенной тайной своего детства. Оказывается, когда мальчику случалось намочить постель, отец в наказание приковывал сына наручниками к сушилке для полотенец в ванной – важная подробность, которую Бэкус-старший решительно отрицал.

Но все это были только маленькие детали к портрету, которые не объясняли почти ничего. Руководствуясь этими штрихами, можно было лишь догадываться о подлинной личности Боба Бэкуса. Пытаться что-то по ним понять – это если воспользоваться формулировкой Рейчел – все равно что складывать вместе куски разбитого зеркала, когда каждый фрагмент отражает какую-то часть человека. Но стоит человеку шевельнуться или сдвинуться с места, как изображение в каждом осколке сразу становится другим.

После всех этих событий я решил остаться в Лос-Анджелесе. Хирург с Беверли-Хиллз подштопал мою раненую руку так, что любо-дорого, и теперь ее начинает ломить только после нескольких часов, проведенных за клавиатурой компьютера.