Сами женщины, каждая по-своему, тоже пытались искать пути к раскрепощению. Еще в 20—30-х годах прошлого века писательница М. Вильсон пробовала создавать особые публичные дома на абонементной основе для читательниц своих фривольных романов. Абонентки могли выбрать себе мужчину по вкусу, оставаясь при этом невидимыми. В эпоху Великой французской революции Мери Уолтонкрафт опубликовала работу «Спасение прав женщины», которая стала своего рода библией эмансипации. Постепенно это движение окрепло, получило широкий размах, приобрело немало сторонниц. Феминизм представлял собой немалую, но плохо организованную силу, выступавшую за социальные, политические и гражданские права женщин. Особенно шумную известность снискали суфражистки — участницы движения за предоставление женщинам избирательного права. Не обходилось и без курьезных попыток бороться не только за равноправие, но и за приоритет перед мужчинами. Так, например, Элиза Фарнгейм, основательница «школы неповиновения женщин» в Америке, провозглашала: «Мы требуем не равенства, а владычества. Мы лучше, умнее, сильнее мужчин; вот евангелие, которое должно спасти мир». Такие мнения высказывались и в России. Некая Л. П. Кочеткова в книге «Вымирание мужского пола в мире растений, животных, людей» утверждает: «Вымирание мужчин у передовых народов приведет сначала к смешению рас всех частей света и к установлению на земле более однородного типа человечества, а затем мужской пол угаснет вовсе и вместе с ним исчезнет последний источник неравенства, раздоров и отчуждения между людьми».

В Европе набирало силу движение за обновленную половую этику, признание моральным всего того, что вытекало из требований природы. Мировая лига сексуальных реформ, возглавляемая Августом Форелем, Хэвлоком Эллисом и др., добивалась пересмотра уголовного законодательства в отношении сексуальных меньшинств (гомосексуалистов и лесбиянок), признания неотъемлемых прав человека на свободу самовыражения в интимной сфере. То там, то тут возникали разного рода анархо-сексуальные секты наподобие той, которую возглавлял в Германии некий Мук-Ламберти. Более двух десятков молодых людей обоего пола колесили во главе с ним по всей стране, демонстрируя «откровения тела». Удовлетворив свое любопытство, благонамеренные буржуа упрятали в конце концов всю компанию за решетку.

Вообще участь сексуальных реформаторов, как правило, была незавидна. Характерна в этом смысле судьба «левого» журналиста Гуго Бетауэра, который едко обличал традиционные ценности брака. Присяжные блюстители приличий добились суда над ним, а затем искренне радовались, когда молоденький зубной техник разрядил в возмутителя спокойствия свой револьвер.

Настроения декаданса, пронизавшего всю общественную жизнь, вызывали серьезную тревогу. Предпринималось немало попыток объяснить упадок нравственности. Поль Эрнст, известный в свое время драматург, автор книги «Крушение марксизма» считал, что выдвинувшийся на историческую авансцену пролетариат враждебен не только определенной форме брака, но является принципиальным врагом брака как такового. У рабочего класса отсутствует конструктивный подход, он несет разрушительные тенденции, которым буржуазия ничего не может противопоставить. Как всегда, не обошлось без обвинений в адрес евреев: еврейство, мол, породило Маркса, Фрейда, Шницлера, Нордау, освятило их именами крах семьи и сексуальную распущенность. Это оно заставило честную женщину одеть короткую юбку и подстричься под «бубикопф» (мальчишескую головку)...