— Я не ворую, — Элор сложил руки на груди. — Я забираю свои сокровища.

— Ты сына своего контролировать не можешь, — уставился Шарон на императора. — О каком управлении империей…

— Не тебе это говорить, после того, как твой сын при тебе протаранил оперу!

— Оперы головой проламывать я ему не запрещал, а ты своему сыну у меня воровать запрещал!

— Это попытка меня дискредитировать, — ввернул Элор. — Они сами перья спрятали.

— Перья? — оживился Тавегрин Фламир и, оскалившись, бросился прочь из кабинета.

— Кажется, на меня ещё что-то повесить хотят, — проворчал Элор.

Хлопнула дверь. Вскоре послышался рык. Топот. Снова звуки открывающихся и закрывающихся дверей. Судя по шуму, Тавегрин пробежался по всем кабинетам между его кабинетом и этим.

Снова ворвался сюда, бешено уставился на Элора и выпалил:

— Отец, он опять нас обворовал! Он украл моё перо! И ещё розовое, которое я подарил!

— Это пустые обвинения без доказательств! — Элор выше задрал подбородок. — У меня нет ваших перьев.

Он не лгал, так что я сосредоточилась на том, чтобы моё пламя не вырвалось, поддавшись рыкам и воплям огненных драконов. Мне просто надо было оставаться спокойной, но готовой быстро отсюда убраться.

— Тогда перья у него! — Тавегрин указал на меня.

— Боюсь, Халэнн абсолютно равнодушен к перьям, — вздохнул Элор трагично. — Он не возьмёт, даже если ему предложить. И вкуса в этом деле у него нет, хоть палочкой писать будет. Мы о перьях даже поговорить не можем.

— Хватит паясничать! — оскалился Тавегрин.

— Хватит меня оскорблять, у меня нет ваших перьев, если вы их где-то спрятали и теперь об этом вспомнить не можете, это ваша проблема.

— У него нет ваших перьев, — поддержал Элора император.

— Вы его… — Тавегрин вовремя осёкся под ожидающим взглядом императора и договорил тише, — слишком любите, поэтому стараетесь не замечать недостатков. Но я уверен, что перья либо у него, либо у его секретаря, и ваш сын просто пользуется своим неприкосновенным статусом. — Тавегрин сощурился. — Перья у него самого, потому что он уверен, что его досматривать не будут.

— Отец, — Элор округлил глаза. — Кажется, Тавегрин хочет увидеть меня голым. Или пощупать. И я даже не знаю, какой из этих вариантов хуже. Нет, мне не жалко, от меня не убудет, но…

Каменный пол — хорошее решение для огненных драконов, но даже камень раскалился под Тавегрином, его сапоги начали тлеть, а одежда осыпаться пеплом, обнажая поджарое тело:

— Он увиливает! Я в это время могу остаться за дверью!

— И он сам хочет раздеться перед нами, — Элор, прикрываясь рукой, картинно отступил от Тавегрина. — Если что — я против!

— Тавегрин, вон! — рявкнул Шарон.

Тавегрин рванул к окну, выломал его и, сверкнув ягодицами, выскочил наружу. В небо взлетел алый, объятый пламенем дракон.

Элор потянулся к пуговицам:

— Зовите стражу, я докажу, что ваши обвинения — ложь!

Слова Тавегрина, похоже, посеяли некоторые сомнения в душе Шарона.

— Наши перья у вас, а вы нас ещё и оскорбляете, — он встал. — Надеетесь, что вас не досмотрят.

— Я готов доказать свою невиновность! Тем более после того, как Тавегрин разделся, мне тоже как-то не стыдно. Пока он не смотрит, ха-ха.