– Прямо сейчас?

– Да, прямо сейчас.

– Ты имеешь в виду в новый дом?

Лютый взорвался:

– Я имею в виду свой старый дом, дура!

– Зачем ты ругаешься, котик? Я готова прийти куда угодно, но в старом доме Дарья. Конечно, ты можешь загнать ее в другую комнату, и она слова против не скажет, но все же это неудобно. Да еще Аня. Мне кажется, она не очень-то жалует меня.

– Я дома один. Дашка с дочерью сбежали в Крым. Так что стесняться тебе некого.

– Вот как? Дашка сбежала?

– У тебя со слухом плохо? Какого черта переспрашиваешь?

– Я все поняла, дорогой. Мне надо минут десять, привести себя в порядок.

– Это много. Да и приводить себя в порядок нет необходимости. Я сейчас злой, на ласку не надейся.

– Мне всегда хорошо с тобой, Влас.

– Давай, жду. – Он докурил сигарету, прошел в ванную, умылся, посмотрел на себя в зеркало. – Ну что, Влас Лютый, получил по морде? – Сотник с силой ударил кулаком по зеркалу, и оно разлетелось на мелкие куски.

Вскоре в прихожей раздался звонок.

Лютый открыл. На пороге стояла Марийка в коротком узком платье, которое не скрывало кружевных полосок чулок и каким-то чудом удерживало на уровне сосков пышные груди. Она, как и всегда, была накрашена словно дешевая кукла.

– А вот и я, дорогой!

– Вижу! Ты зачем столько штукатурки на морду бросила? Где взяла эту красную помаду?

– Так все для того, чтобы тебя завести. И косметика, и чулочки, и платье. Ты ведь сейчас хочешь шлюху?

– Я хочу бабу. – Он схватил молодую женщину за руку и с силой втащил в прихожую, отчего каблук на правой туфельке сломался.

Потом Лютый поволок ее в ванную, где согнул пополам и начал поливать из душа. Он включил холодную воду. Марийка завизжала, но получила болезненный подзатыльник и смолкла.

Ее любовник сегодня был действительно не в себе. Значит, надо подчиняться, не будить в нем зверя. О том, что внутри Лютого живет именно дикий кровожадный хищник, Марийка знала, пожалуй, лучше других.

Лютый сорвал на ней всю свою злобу. Через час она, избитая, грубо изнасилованная, еле добралась до ванной комнаты. Главарь банды встал с кровати, достал из бара бутылку коньяка. На этот раз он налил в бокал, сел за стол, выпил обжигающую темно-коричневую жидкость, прикурил сигарету. Появилась женщина.

– Ну и как тебе такая любовь, дорогая? – спросил Лютый и усмехнулся.

Марийка присела напротив, выпила из горлышка коньяка, обжигая искусанные в кровь, опухшие губы.

– А ты знаешь, Влас, мне понравилось. Раньше не думала, что боль может усиливать оргазм.

– Ты это серьезно?

– Вполне. Конечно, сейчас ощущение такое, будто меня каток переехал, но подобного кайфа я еще никогда не испытывала.

– Может, повторим?

– А сможешь? Я-то выдержу, а вот у тебя силенки остались?

– И что за существа бабы? Их рвешь на куски, а они еще просят.

– От тебя, Влас, я готова все стерпеть. Я не Дашка, умею быть такой, какой ты хочешь.

Лютый процедил сквозь зубы:

– Я достану эту тварь, и она пожалеет, что родилась на белый свет.

– Зачем тебе это, Влас? Забудь о ней. Тем более если она уехала на полуостров. Там тебе ловить нечего. А Дашка найдет себе мужичка и будет жить спокойно. Ведь ей что надо? Спокойствие, верный муж, квартира, пусть и крохотная. В сексе особо не нуждается, да ты и сам это не хуже меня знаешь. Пару раз в неделю с мужичком своим трахнется, и хватит.