— И все это сирень?

— Да.

— Надо сказать Лело, чтобы он посадил куст сирени перед домом.

— Лучше позади. Так мы сможем любоваться на него прямо с веранды. Я уже сказала ему, что сама посажу сирень.

— Мы посадим ее вдвоем.

Наоми кивнула, пытаясь справиться с подступившими слезами.

Ксандер шагнул ближе, сжал в ладонях ее лицо.

— Я переезжаю к тебе. Освободи мне немного места.

— Здесь полно места.

— Это ты сейчас говоришь, — улыбнулся он. — Подожди, пока мы с Кевином не построим гараж.

— У мужчины должен быть гараж. С северной стороны дома, вход через прачечную.

— Ты уже думал об этом.

— Я просто ждал, пока ты свыкнешься с этой мыслью. Я люблю тебя, Наоми.

— Ты сказал, что сделаешь меня счастливой, и тебе это удалось, — вздохнув, она слегка отстранилась. — Но мне все еще не по себе.

— Это понятно.

Пес, тявкнув, метнулся к двери.

— Наша сигнализация говорит о том, что Кевин и Дженни уже приехали, — улыбнулся Ксандер. — Пойду впущу их.

Наоми вынесла на террасу поднос с едой, затем вернулась в дом за тарелками, стаканами и салфетками. Из коридора до нее донесся смех Дженни.

Она открывала бутылку вина, когда подруга вошла на террасу.

— Как мы удачно! — воскликнула Дженни.

— Я рада, что вы приехали.

— Кевин сказал мне, кто-то шнырял около дома, пока мы были на похоронах. Я уверена, это кто-то из ребятишек. Пытались, должно быть, заглянуть в окно.

— Я так не думаю. Об этом мне тоже хотелось с вами поговорить. Идем на террасу.

— Боже, как тут здорово! Это Лело все устроил? Кевин, только взгляни на горшки для растений!

— Замечательно. — Кевин появился на террасе в сопровождении Ксандера. — Как поживаешь? — спросил он Наоми.

— Бывало и лучше. Тем не менее… — Она бросила взгляд на Ксандера. — Давай я налью тебе вина, Дженни, и мы сразу приступим к разговору.

— Похоже, ты настроена серьезно.

— Иначе не получается.

— Ты не заболела? — схватила ее за руку Дженни. — Что-то случилось? Ты, наверно…

— Угомонись. — Кевин потянул ее к стулу. — Присядь лучше.

— Ладно-ладно, умолкаю.

Наоми налила себе и Дженни вина, но садиться не стала.

— И так, с места в карьер. Карсон — девичья фамилия моей матери. Мы с Мейсоном давным-давно поменяли фамилию. С Боуз на Карсон. Наш отец — Томас Дэвид Боуз.

Она ожидала чего угодно, только не этих выжидающих взглядов.

— Не каждый знает, кто это такой, Наоми, — заметил Ксандер.

— Звучит знакомо, — сказал Кевин. — Кажется, я где-то слышал это имя.

— Томас Дэвид Боуз, — продолжила Наоми. — В период между 1986 и 1998 годами убил двадцать шесть женщин… Это лишь то, в чем он признался. Арестовали его в августе 1998-го.

— Боуз, — протянул Кевин. — Да, что-то припоминаю. Это было где-то на востоке.

— Западная Виргиния. Он мучил, насиловал и убивал свои жертвы.

— Твой отец? — Дженни смотрела широко распахнутыми глазами. — Он еще жив?

— Да. В этом штате нет смертной казни.

— Он что, сбежал? Это то, что происходит тут сейчас?

— Нет, он в тюрьме. Он сидит там уже семнадцать лет. Мы сменили имена, переехали в Нью-Йорк, но факт есть факт. Вы помогли мне обосноваться здесь, проявили настоящую доброту. Я не хочу больше ничего скрывать от вас.