Зорин эти разговоры ничуть не смутили. Он вообще был весь в себе – наверное, думал о поступке Арины. На меня то и дело внимательно смотрел. Мне же было тоскливо от нашей размолвки. Хотелось поддержать мужчину, откровенно с ним поговорить.

Однако пока мы закончили ужин и переместились в гостиную. Там тоже завели светскую беседу ни о чем. Хотя по крайней мере, я не чувствовала негатива от мамы Зорина. Анна Михайловна вполне искренне мне улыбалась, при этом не лезла в душу. Я немного рассказала о себе, но никакие личные вопросы будущая свекровь не задавала.

Ваське не сиделось на месте. Сын захотел играть в приставку, утянул за собой мелких. Даша сообщила, что у нее важная «работа» и отбыла наверх. Мы остались втроем, и матушка Зорина деликатно произнесла: - Миша, Улечка, я отдохну немного в своей комнате.

Все полноценные спальни в доме теперь были заняты. Но нашлось небольшое боковое помещение. Там оборудовали гостевую. Не знаю, понравилось ли это маме Миши, но вида женщина не показывала. Держалась спокойно.

Мы с Зориным посмотрели ей в спину и переглянулись.

- Пошли в кабинет, - скомандовал мужчина.

Едва закрылась дверь, я не сдержала вопроса.

- Что с Ариной?! Зачем она делала эти снимки? Вам удалось выяснить?

Миша молча прошел к столу, потер ладони.

- Мы не имеем права допрашивать помощницу повара, - сказал он, - да и она убежала. Телефон ее ребята смогли разблокировать, но какой-то полезной информации там нет. Фотографировала она свежие договоры, которые лежали в папке на моем столе. Марина так и подписала ее – новые соглашения.

Я оставалась на месте.

- Но зачем они ей?

Зорин нахмурился.

- Она действовала по чьей-то указке. У меня есть кое-какие мысли, но их надо проверять. Обращаться в органы я не хочу. Моя охрана проведет частное расследование.

Я выдохнула.

- Будьте осторожней.

Миша посмотрел мне в глаза.

- Если ты увидишь или услышишь что-то необычное, или кто-то будет себя странно вести – говори немедленно.

Ну вот опять он…

- Я всегда тебе обо всем говорю! Арина стала исключением!

Снова повышенный тон и эмоции, но я ничего не могла с собой поделать. По телу прокатилась дрожь.

- Даже исключение может принести большие проблемы.

Зорин невыносимый! Меня затрясло.

- Ты еще долго будешь меня ругать?!

Чтобы не наговорить лишнего, я метнулась к двери. Ручка не поддавалась, но уже через пару секунд меня обездвижили сильные руки. Они легли мне на талию, потом развернули. Я увидела лицо Михаила.

- Тише, Уля, тише.

Мужчина не ограничился словами, мой рот накрыли его губы. Я испытала на практике известную фразу – закрыть рот поцелуем. Язык Зорина толкнулся в мой, и от сильных ласк я на несколько минут забылась.

Миша прервал поцелуй, мы отдышались.

- Я беспокоюсь, в первую очередь, за тебя, - сказал мужчина, - ну, и за детей, конечно.

Я тяжело вздохнула. Миша убрал с моего лица пряди.

- Ну, что с тобой происходит?

Я прикусила губу. Догадки были, но такие новости не сообщают в подобной атмосфере.

- Только не уходи ночевать к сыну, - попросил Миша, не дожидаясь ответа, - если я тебя раздражаю, постараюсь быть незаметным. Кровать позволяет.