Я обняла Анук, поцеловала ее и сказала:

– Отличная работа! Может, теперь по чашке горячего шоколада, чтобы это отметить?

Она кивнула и предложила:

– Давай я сама сварю.

Ну, конечно! Ведь ей мой рецепт хорошо известен. Свежие какао-бобы Criollo, подслащенные тростниковым сахарным сиропом, ваниль и специи, а сверху обязательно полная ложка взбитых сливок и щепотка красного перца чили. Анук варит шоколад ничуть не хуже меня, а может, даже и лучше. Она разлила напиток по чашкам, и я уже протянула руку, но она меня остановила:

– Погоди-ка.

Улыбаясь и сунув руки мне за спину, она что-то отцепила от моей спины, и я почувствовала легкий укол булавки. Так и есть, бумажная рыбка! Негромкий теплый смех Анук был как прикосновение к коже солнечных лучей, просвечивающих сквозь листву.

– Проделки Розетт?

Она отрицательно помотала головой и улыбнулась. Глаза ее были полны нежного лукавства. И я вдруг почувствовала, что меня охватывает радость при одной мысли о том, что в этом мире существуют мои дочери.

Я еще раз поцеловала Анук и сказала:

– Ну, твоя победа, я сдаюсь. А теперь говори, что добавила в этот шоколад?

В целом это по-прежнему мой рецепт, и все же он немного другой. Чуть меньше сахара, чуть больше ванили, а может, кардамона или куркумы. В любом случае шоколад замечательно вкусный и пахнет иными странами и теми чудесными вещами, с которыми еще только предстоит познакомиться; а еще – домом, фиговыми листьями, нагретыми солнцем, вареньем из персиков Арманды, лунным светом над Танн, кожей Ру, чье татуированное тело льнет к моему телу. В аромате этого шоколада есть запах прошлого и будущего, и я внезапно поняла: будущее меня больше не страшит. Та дыра в мироздании оказалась заполнена. И я вновь обрела целостность и свободу.

– А все-таки у него немного другой вкус, – сказала я. – Признавайся, что ты изменила?

– Секрет фирмы, – улыбнулась Анук.

И тут я кое-что заметила: в воздухе дрожало нечто бледное, летучее, кажущееся почти невидимым. Моя летняя девочка обладает особым мастерством, ее умения отличаются от того, что умеем я или Розетт. Куда же заведут ее эти умения? Куда направится она сама? Какие океаны пересечет, какие ветры оседлает? Чьи жизни навсегда переменит?

Я сделала последний глоток шоколада и похвалила Анук:

– Очень вкусно! По-моему, ты готовишь его даже лучше, чем я.

– Конечно, лучше. Ведь это же я! У меня всегда все лучше получается!

И она предложила мне попробовать ее mendiants. Я взяла одну штучку: вместо носа – сочная черная вишня, вместо рта – ломтик засахаренного лимона. Все mendiants Анук сделаны в виде маленьких лиц, а разнообразные черты лица выполнены с помощью золотой фольги, миндаля, изюма, маковых зернышек. Все шоколадки разные, но на всех словно стоит ее подпись:

Люби меня. Корми меня. Освободи меня…