Вообще троакар — очень полезный инструмент. С его помощью я даже убил мистера Кроули.

Я подключил вакуумный насос, а мама для благопристойности положила еще одно полотенце так, чтобы обнажить живот. Я опустил руку, ощутив под пальцами грубую морщинистую кожу, и нащупал, куда лучше всего вводить троакар. Идеальная точка — над пупком, в нескольких дюймах выше и чуть правее. Разгладив кожу пальцами, я поместил кончик троакара в нужное место и ввел, сначала неглубоко, только проколол кожу и зафиксировал инструмент. Затем я с силой вдавил его в брюшную полость, пробивая сначала один слой мышц, потом другой. Вокруг отверстия расползся небольшой кровавый кружок, но исчез, когда я включил насос. Мощность насоса как раз позволяла высасывать жидкости, газы и кусочки пищи, оставшиеся в желудке и кишечнике. Я поводил в теле троакаром, прислушиваясь к урчанию, которое издавала бегущая по шлангу жидкость.

Все шло нормально. Вот какой должна быть жизнь: простые мирные люди занимаются делами, которые доставляют им радость. Неприятности последних недель, казалось, ушли в прошлое, и я успокоился. Я чувствовал, что в мире воцарился порядок, и на лице у меня появилась беспричинная улыбка.

Я умел это делать, хорошо умел. И не только бальзамировать — в тот момент я представлял, что сама жизнь мне подвластна. Что я мог ею управлять. Даже мистер Монстр, казалось, отошел на второй план, стал таким маленьким, что я почти забыл о нем. И что меня волновало? Я был сильным, контролировал свой рассудок, и ничего плохого со мной не случится. Я ни для кого не представлял угрозы.

Я снова подумал о Брук и о том, что сказал Макс. Может, он прав, и пора пригласить ее на свидание. Она мне нравилась, я нравился ей, так в чем же дело? Я многие годы учился казаться нормальным. А нормальным подросткам нравятся девушки. Я в некотором роде обязан сам себе сходить на свидание.

Я пощупал живот, осторожно вытащил острие и вошел в другой орган. Да, я приглашу Брук.

По-своему я должен ей это свидание.

Весь вечер я составлял план и весь день в школе напрягал мозги в поисках идей. Действовать я должен был осторожно, говорить вовремя и только правильные слова. Я решил, что лучше подождать несколько дней и изобрести идеальный вариант. Как вы уже, вероятно, поняли, я человек не импульсивный.

Брук по дороге домой помалкивала, что, в принципе, было нормально, но сегодня меня это беспокоило. Может, она расстроена? Может, сердится? На следующем перекрестке я повернулся проверить мертвую зону и украдкой взглянул на нее. Солнце зажгло вокруг ее головы нимб, словно из белого золота. Я бы все отдал, лишь бы прикоснуться к ее волосам. От этой мысли я пришел в ужас.

За несколько кварталов до нашей улицы она заговорила.

— Как ты думаешь, убийца вернулся? — спросила она.

— Ты спрашиваешь из-за тела? — уточнил я. — Я… ну… Похоже, это не тот убийца, то есть жертва другая и почерк тоже. Ну, ты знаешь, о чем говорили в новостях. Возможно, это какое-то случайное убийство.

Брук забарабанила пальцами по стеклу:

— А если это он? Что бы ты сделал?