— Садись, Джон, — сказал он. — Так что же, ты вспомнил что-то новенькое?

— Да, — ответил я, садясь в конце стола. — Я знаю, вы заняты, но вас вроде сильно интересовало, если я вспомню что-нибудь, вот я и решил, что лучше зайти.

Форман поднял взгляд и секунду смотрел на меня, чуть наклонив голову.

— Да, меня интересовало, — признал он после небольшой паузы. — Очень интересовало. Я даже собирался позвонить тебе вчера, но нашли новое тело, и все пошло наперекосяк.

— Собирались мне позвонить?

— В нашем расследовании открылось новое направление, но теперь это подождет. Что ты хотел мне сообщить?

— Новое направление в расследовании?

Я пока не хотел раскрывать карты — вдруг моя информация покажется ему несущественной и он выставит меня за дверь; лучше уж я сначала попытаюсь выудить у него как можно больше сведений.

— Да, — кивнул он, — еще до того, как нашли вторую жертву. Под конец недели у нас появились две надежные ниточки. Можно сказать, неделя удалась, только не говори этого в присутствии родственников убитых.

— Значит, вы уже опознали жертву?

Он улыбнулся:

— Просто дурная шутка. Спасибо, что не указал мне на это.

Он помолчал, словно в ожидании моих слов. Я решил, что самый легкий способ не вызвать подозрений — это задавать очевидные вопросы.

— Из-за того, где было найдено тело, все говорят, что вернулся Клейтонский убийца. Вы думаете, это он?

— Нет, — сказал он, не сводя с меня глаз. — Но я почти не сомневаюсь, что это кто-то, имеющий отношение к прошлым убийствам. Может, не сам Клейтонский убийца, но кто-то, знавший его. Тот, кто работал с ним.

— У серийных убийц редко бывают сообщники.

— Редко, — согласился он. — Но случается. Между ними не обязательно устанавливаются близкие или даже просто хорошие отношения. Они могут быть конкурентами. Соперниками. Вероятно, новый убийца показывает прежнему, как на самом деле стоило все провернуть.

Я уже заготовил новый вопрос, но Форман оборвал меня:

— Ну, хватит болтать. Что у тебя?

Я выложил ему все в надежде, что плавная беседа выведет его чуть позднее на новую жертву.

— Куртка убийцы. На нем была просторная куртка, как у фермера. Цвета я не помню, стояла ночь, но я узнал ее по силуэту.

Настоящий убийца, мистер Кроули, носил другую куртку, но я пытался не помочь следствию, а завоевать доверие Формана.

— Любопытно, — заметил он. — И что же пробудило в тебе это воспоминание, позволь спросить?

Я подготовился к этому вопросу:

— Смотрел рекламу — какие-то люди посреди лета пели рождественские гимны в таких вот тяжелых куртках. Не помню, что за реклама: телефонов, или машин, или еще чего-то, но, как только я зацепился взглядом за куртку, у меня в голове что-то вспыхнуло и я сразу сообразил, где видел ее раньше.

— Интересно, — протянул Форман. — Ты хочешь сказать, тот тип из рекламы и есть Клейтонский убийца?

«Что?»

— Нет, конечно. Таких курток, наверное, миллион. Я этого не говорил. Но вы спросили, чем вызвано воспоминание, и я ответил.

Я забеспокоился, — возможно, Форман не воспринимает меня всерьез. Почему? Неужели я сказал что-то такое, чем выдал себя, и он понял, что я лгу?