— Как она выглядит?
— Высокая, красивая девушка лет тридцати двух или трех.
— Ты так прямо к ней и заявился?
— Нет. Сначала позвонил. Хотел попросить ее встретиться со мной в каком-нибудь баре или аптеке-закусочной. Мне даже не пришлось назвать себя. Она сразу узнала мой голос.
— Ты в Лос-Анджелесе? — спросила она.
— Да.
— Придется подождать. У меня подруга. Пробудет до десяти. Чуть позже — приходи.
У нее прелестная квартира на Беверли-Хиллз. Одета она очень элегантно.
— Живет одна? — без всякой задней мысли полюбопытствовал Пи-Эм.
Брат сухо ответил:
— По-моему, да.
Странно все-таки! У тебя есть сестра, а ты наверняка не узнаешь ее на улице, и ничего тебе о ней не известно.
Почему она не вышла замуж? Имела любовников или нет?
— Эмили все устроила. Я скрывался у нее несколько дней. Она написала Милдред и послала денег: пусть едет с детьми в Мексику. Ногалес пришел ей в голову потому, что ты живешь у самой границы.
— Почему она не предупредила меня?
Доналд раскрыл рот, но тут же снова поджал губы.
Пи-Эм понял. Видимо, Эмили посоветовала: «Лучше его не извещать. Он воспользуется этим и куда-нибудь на время уедет. А если ты нагрянешь неожиданно и прижмешь его к стенке, ему не отвертеться».
Чтобы сменить тему, он полюбопытствовал:
— Эмили знает, что с отцом?
— Он даже прислал ей свое фото. Я сам видел.
— Правда, что он снова женился?
— Да. Ей сорок два. Ему… Погоди-ка… Тебе тоже сорок два… Плюс двадцать восемь… Отцу ровно семьдесят. Он построил себе домик в Брейдентон-Бич, Флорида, недалеко от Тампы. Эмили показывала мне снимок.
Очень миленький коттедж на дюнах. Отец построил не только его — целую кучу таких же: сдает внаем. Так вот, возвращаясь к Эмили. По-моему, деловая хватка у нее от отца. Она процветает. Одиночеством вроде не тяготится.
Больше всего меня поразило, какая она элегантная. Бедняга Милдред приняла бы ее за кинозвезду. Конечно, Милдред…
На какую-то секунду Пи-Эм показалось, что непринужденность Доналда наигранная — брат избегает разговора о себе. Но нет. Все совершенно естественно. Он как бы подводит семейный баланс. Удивительно, до чего же далеко разбросало кучку людей, сложившуюся когда-то в айовском поселке! Эмили в Лос-Анджелесе, Пи-Эм — в Аризоне, Доналд пытается перебраться в Мексику, папаша Эшбридж вторично женился и обосновался на одном из флоридских пляжей.
Счет оказался, видимо, неполон: Доналд сдвинул брови, словно припоминая, кого они забыли.
— Что с Пегги? — осведомился он.
Пи-Эм сунул голову в стенной шкаф, где рядами висели галстуки.
— Это Эмили тебе о ней рассказала?
— Да нет же! Ты сам написал мне о ней, еще когда жил в Чикаго.
— Она была неплохая женщина.
— Умерла?
— Нет. Вернее, не знаю. Мы развелись давным-давно.
— А…
Уж не собирается ли Доналд стать в позу судьи?
У него какая-то обескураживающая манера задавать вопросы.
— Вы ведь в церкви венчались, правда?
— Да. Она тоже была католичка.
— А Нора?
— Нора протестантка.
— Детей у тебя не было?
— Нет.
— Пегги работала?
— Да. В «Белл-телефон».
— А теперь?
— Не знаю. Наверное, по-прежнему работает.
На что это Доналд пытается намекнуть? Что они с Эмили наговорили о нем, Пи-Эм? Что он никогда не поинтересовался, каково Милдред с детьми? Пусть так.