— Ничего подобного! — неожиданно вскочила бабуля и заметалась по комнате, в волнении даже не замечая, как под ее туфлями начинает тихонько дымиться пол. — Я не допущу, чтобы моя внучка осталась без магии! Она родилась в огне! И жить будет тоже в огне! Даром клянусь, или я не Вивьен Деринэ!

— Вообще-то ты уже лет сто как дер Браас, — очень не вовремя напомнил дед, за что едва не получил по лбу горящей шишкой… да, у папы в кабинете было много ненужных вещей. И некоторые из них периодически сгорали.

— Замолчи, Эмильен, иначе я рожу тебе второго сына, — пригрозила бабуля, откинув со лба ярко-рыжие кудри. — И на этот раз менять пеленки и прожженные простыни придется тебе!

Мама с папой деликатно смолчали, когда дед поперхнулся воздухом, а я, не сдержавшись, тихонько хихикнула: угроза была старой, но еще действенной, поскольку в нашем мире женщины являлись не только магами, но могли и матерями стать в сто-надцать лет. Если очень хотели, конечно.

— Предлагаю разъединить оба дара Лили, чтобы они не влияли друг на друга, — сказала бабуля, убедившись, что глупостей больше никто не сморозит. — И сделать это надо до того, как они проснутся по-настоящему.

— Кажется, кто-то из твоих учеников занимался вопросами совмещения магического дара, — медленно проговорил отец и поднялся с облегченно вздохнувшего кресла. В кабинете стало сразу тесно, но папочка, запустив в бронзовые вихры могучую пятерню и едва не опрокинув при этом притулившийся сбоку стул, этого не заметил.

Бабуля кивнула.

— Ваалис и Серлина увлекаются этой темой. Думаю, если я попрошу, они не откажут в помощи.

— А что на это скажет руководство ОМС?[3]

— Да мне плевать, что они скажут, — сердито отмахнулась бабушка Ви. — Старых пердунов давно пора подвинуть с их кресел, потому что они уже второй век подряд тормозят магический прогресс! А как они Эмильена приняли, помнишь?

Отец только скривился.

— Хорошо, давайте все сделаем по-тихому. Но имей в виду: если у нас получится поставить на один из даров Лили блок, его не удастся поддерживать вечно. Рано или поздно контроль все равно ослабнет.

— Можно сделать так, чтобы один дар стал основным и большую часть суток подавлял второй. Тогда он сможет быстрее развиваться и в конечном итоге задавит его окончательно, — предложила мама.

— Это не гарантирует, что в остальное время… например, во сне… ведьмин дар не активизируется снова.

— Значит, поставим защиту на детскую, — непреклонно заявила бабушка. — И амулет сделаем, чтобы Лили даже во сне не могла пользоваться вторым даром.

— А если она потеряет амулет?

— Сделаешь новый! Что ты, маленький, о таких вещах спрашивать? Сколько надо будет, столько и создадим, но она нигде не останется без присмотра! Хоть по сто штук в каждый ящик напихаем! Весь забор ими увешаем! Мне тебя учить, каким образом надо обеспечить безопасность твоей дочери?!

Отец смущенно кивнул.

— Эй, что там происходит? — внезапно раздался подо мной негромкий шепот, и я чуть не навернулась с ведра, на которое влезла, чтобы лучше видеть происходящее в кабинете.

— Лили, что ты натворила, что из-за тебя устроили военный совет? — прошептали с другой стороны, и из кустов выбрались исцарапанные, перепачканные в земле дети. Ирвику тогда было пять, Мие — всего два, но по уровню шкодливости она в разы превосходила нас с братом и являлась источником гораздо больших разрушений, чем могли бы подумать родители. Если бы я не убирала последствия ее выходок, нам троим доставалось бы на орехи гораздо чаще. А поскольку стоять в углу или перебирать фасоль в подвале я не любила, то обычно покрывала младшеньких. И они прекрасно об этом знали.