Конечно, Грейс потребовалось много времени, чтобы восстановить утраченное доверие к мужу. Когда Кеннет вечером возвращался домой, она очень подробно его расспрашивала, где он был и чем занимался. Мужчина месяцами терпеливо выдерживал допросы, в полной мере чувствуя ответственность за измену. Именно в тот период произошел последний кризис их отношений: ему сделали коронарное шунтирование. Он хорошо перенес операцию, но Грейс его болезнь потрясла больше, чем роман. «Однажды вечером, – говорит Кеннет, – мы лежали в постели и она сказала, что ради моего выздоровления готова уйти из моей жизни. Жена говорила, что брак не принес особого удовлетворения обоим и, может быть, мои проблемы с сердцем – это симптом. Если мне будет лучше жить отдельно, она согласится на развод. Она ясно дала понять, что не хочет от меня уходить, но боится, что совместная жизнь все только усугубит».

Готовность пойти на такие жертвы стала для Кеннета поворотной точкой. «Именно тогда я решил встать на обе ноги в своем браке. Я понял, что не найду женщины лучше. Грейс была замечательной. Да, с ней бывало нелегко, но, если подумать, с кем из нас легко? Я наконец окончательно привязался к нашим отношениям».

Когда мы высказали предположение, будто это решение было связано с тем, что Грейс предложила принимающую, неэгоистичную любовь – то, чего он всегда хотел получить от матери, – Кеннет минуту подумал и сказал: «Да-да. Я уверен, что дело именно в этом. У моей матери к любви всегда были привязаны ниточки, а Грейс предложила бескорыстное чувство».

Кеннет и Грейс не стали устраивать официальную церемонию возобновления брака, но одну беседу в ресторане считают для себя очень важной. Пианист играл песню Someone to Watch Over Me («Кто будет беречь меня»). Кеннет взял Грейс за руку и сказал: «Давай договоримся: я буду присматривать за тобой, а ты – за мной». Это было простое признание в любви: давай согласимся стать друг для друга защитниками, лучшими друзьями.

Через тридцать лет близких отношений Грейс наконец получила от Кеннета полное внимание и верность. Благодаря своей приверженности мужчина непроизвольно по-новому оценил хорошие черты супруги. «Я думаю, он начал осознавать, что я умна. Пусть я не ученый, зато одаренный художник. Я первый раз почувствовала, что муж по-настоящему мной восхищается». Гнев, который столько лет ее пожирал, стал не таким насыщенным. «Он по-настоящему меня любит, и я это знаю», – признается Грейс.

Кеннет и Грейс пришли на наш мастер-класс именно на этой, продвинутой стадии любви и согласия. Они сумели самостоятельно выбраться из глубокого тупика, но все равно могли что-то для себя открыть и получить новые навыки. Для Грейс самой важной стала демонстрация диалога родителя и ребенка. Ее глубоко тронуло то, как пары учатся соединять детские потребности с текущими отношениями. Женщина осознала, что продолжает ранить мужа скрытой критикой. «Во мне по-прежнему осталось желание изменить его, и я не задумывалась, как могу измениться сама, чтобы его исцелить. Это было изумительным прозрением!»