Смех исчез, жаркий шепот сменился не менее жаркими обвинениями, вместо звучных обещаний полился поток из негодования и проклятий. Свадьба не состоялась.

Жалею ли я?

Нет. Хотя тогда, когда смотрел на нее, смотрел, с каким негодованием она впивается в строки, я почти не дышал от волнения.

Отталкиваю от себя далекое прошлое.

Было и было.

Хорошо, что прошло и привело меня к настоящему.

— Составляя этот контракт, я хотел одного. Чтобы его подписали не глядя. Просто потому, что все, что в нем, для нас не имеет значения.

— Н-да… — выдает глубокомысленно Яров.

Он поворачивает голову в сторону прилипшего к стене официанта, тот мгновенно подрывается, и спустя минуту на нашем столе наконец появляются блюда. Прям волшебное воздействие Медузы Горгоны. Хорошо, что мне он по-дружески дает поблажку и мы встречаемся взглядами, уже когда яд обезврежен.

— Маразм крепчал… А я только недавно подумывал переименовать твой контакт в своем телефоне.

— Врешь. Тебе нравится, что ты не только мой друг, но и клиент, и я не могу ответить тебе взаимностью.

— Нет, ну а как тебя называть? Перевел столько бумаги, хранил ее десять лет, а когда с нее сдули плесень, недоволен, что ее внимательно прочитали.



— Преувеличиваешь. Я прекрасно понимаю, что с Анжеликой этот номер не выйдет. У нас были другие обстоятельства. Она сделала правильно — все внимательно прочитала, хотя… На самом деле у меня большие сомнения насчет внимательности. Ну или у нее не так хорошо с памятью, как она думает, потому что некоторых пунктов там нет и в помине. Но говорить я ей об этом не буду. Прочитала — и хватит. Теперь пусть забудет.

— Забудешь тут, как же, — бухтит Яров. — Я твой талмуд для новобрачных видел только со стороны — и то десять лет находился под впечатлением.

— Анжелика — женщина сильная, справится. Я в нее верю.

Яров окидывает меня задумчивым взглядом, а потом наливает коньяк и произносит тост:

— Поздравляю.

— Спасибо.

Друг есть друг. Ему не обязательно задавать кучу вопросов, чтобы понять.

— Кстати, раз такое дело, давай позовем Таканохаши. А то у меня до сих пор впечатление, что мы его немного надули.

— Да ну, не выдумывай. Он деловой человек. Ему есть чем заняться.

— А мы с тобой кто? Он, кстати, говорил, что у них в компании скоро корпоратив, собирался нас пригласить. Вот пусть заодно и расскажет, что нас там ждет. Все-таки японские традиции от наших отличаются.

И вот была же у меня мысль, что это плохая идея.

Но друг есть друг. Его один на один с чужими традициями не оставляют.

А у японца не просто деловой подход, а нюх и хватка бульдога. Вопреки моим ожиданиям, он не отказывается приехать. А когда слышит повод, по которому мы собрались, уверенно заявляет:

— Две недели со дня свадьбы? Это святое дело. Обязательно нужно отметить так, чтобы было что вспомнить.

Ну да.

Обычно именно с этой фразы и начинается отсчет до момента, когда ты ничего помнить не будешь.

Я даже не помню, кто в итоге съел мое мясо! Молчу про все остальное.

Смутно — спор, что лучше: сакэ или водка. И это при том, что мы пили коньяк.

Снова смутно — какие-то важные звонки, сообщения, моя уверенность, что я всех нас надежно пристроил. Попросту — растолкал по местам обитания. И вдруг снова две морды напротив. Причем уже две с восточным разрезом глаз, поди знай, кого куда отправлять, когда нас тормошит Костя.