Удобная версия. А самое главное, не удивлюсь, если его жена действительно так считает. Я уже говорил: она каким-то чудесным образом не видит в нем недостатков.

— Нет, тут точно не ресторан, а какая-то наливайка, — поглядывая в сторону кухни, откуда к нам никто не торопится, говорю я.

Яров, похоже, со мной тоже согласен и делает то, что положено в таких заведениях. А именно — опять наливает.

— Мне по дороге домой еще нужно будет заехать кое-куда, — произношу вслух, делая тем самым пометку.

А то алкоголь на практически голодный желудок… Да, ненадежно. На всякий случай вношу это в блокнот и ставлю напоминание. Заодно сбрасываю сообщение Соне, что сегодня меня уже не будет.

«Веселых стартов, Александр Юрьевич!» — присылает она ответное сообщение. Даже немного неловко, она считает, что я продлил себе день здоровья. Нужно это запить.

— Наливай, — предлагаю я другу. — Кстати, когда у тебя уже мелочь родится?

— Летом. Долго еще. Догнать не успеешь, но, если сильно постараешься, в тот же год со своим еще можешь вписаться. Или какие там у вас планы? Чего ты хочешь?

И тут я зависаю.

Перед глазами появляется смутная картинка, нечеткая — Анжелика и ребенок у нее на руках.

Две следующие рюмки пролетают незаметно, но не бесследно, потому что наружу вырывается правда:

— Я хочу, чтобы ей стало плевать на контракт.

— Что-что? — недослышивает Яров.

Когда ему удобно, он мастерски имитирует человека преклонного возраста.

— Я правильно понимаю? Ты состряпал стостраничный контракт мелким шрифтом — иными словами, пособие для офтальмологов. Заставил Анжелику все это прочитать, будем откровенны — пожертвовать не только спокойным сном, но и зрением. Она всю эту твою чушь подписала, а теперь ты хочешь, чтобы она об этом просто забыла?

— В твоей интерпретации ужасов, через которые ей пришлось пройти, ты забыл добавить, что, когда она все это подписывала, сильно рисковала сломать себе руку.

Яров откидывается на спинку дивана, а взгляд говорит: да, он спокойно принимает мою поправку. Столько страниц! Такой риск действительно был.

— Слушай, давно хотел тебя спросить: о чем ты думал, когда составлял этот ужас? Чего добивался? Я раньше думал — остаться навечно в холостяках. Но ты умудрился жениться, и моя версия рухнула.

— Честно?

— Конечно. Насочинять новых версий я и сам в состоянии.

А для того, чтобы вдохновить меня не передумать и говорить правду, Матвей опять наливает.

Под воздействием хмеля память выуживает то, что давно под руинами: женский смех, жаркий шепот, звучные обещания. Тогда все казалось легким и правильным. Отношения должны развиваться, иначе они умирают. Мы оба понимали, что дальнейшее развитие наших отношений — вступление в брак.

Я даже не знаю, что меня подтолкнуло. Возможно, это были какие-то фразы, которые не нашли в душе отклика, обрывки услышанных разговоров или подсознательное ощущение, что между нами что-то не так, что это не мой человек.

Может быть, мне просто хотелось проверить. Хотелось убедиться, что я ошибаюсь.

Я сделал ей предложение. А после того, как она ответила «да», достал не только кольцо, но и брачный контракт…