Подглядывать нехорошо, я знаю. Но мои ноги словно к месту приросли!

Невозможно было оторваться…

Я до самого последнего момента стояла и не дышала. Ушла лишь после того, как он кончил, постанывая и содрогаясь своим большим телом.

Потом на ватных ногах двинула на диван.

Ждала, что он придёт. А я… я плыву и хочу только одного — его внутри себя.

Но Хан на меня за что-то крепко обиделся и выскочил на улицу, возле дома гулял долго-долго…

Сейчас утро божьего дня. Светло и ясно.

Но в моих мыслях — горячая, тёмная ночь и пошлые фантазии о Темирхане.

Не жизнь, а сплошные мучения!

Стучу по двери кабинета.

— Зайди, Диана.

Взглянув на Темирхана я спотыкаюсь и замираю на пороге.

— Ой…

— Что случилось? — хмурится. — Ушибла палец на ноге?

— Нет… То есть да… Мизинец!

Говорю первое, что взбрело в голову! На самом деле причина моего смятения проще некуда.

Темирхан!

После вчерашнего я на него не могу смотреть без содрогания и чувственных сжатий внизу живота.

Мне до сих пор непривычно видеть его в белой рубашке и чёрных брюках. Он выглядит ещё серьёзнее и так строго… Широкие плечи красиво облегают белой тканью. Под ней вырисовываются все скульптурные мышцы его сильного тела.

Господи, как же он красиво сложен! Широкие плечи, узкая талия и длинные, сильные ноги.

Он движется в мою сторону, а я просто не могу ничего придумать. Только хлопаю ресницами, любуясь им.

Хочу вырваться из плена этого видения. Но не получается!

Как наваждение!

В довершение я чувствую аромат его туалетной воды. Много острых, горячих ноток, пряных и будоражащих…

— Присядь. Я посмотрю…

Темирхан ласково подталкивает меня в сторону дивана. Опускается передо мной на корточки.

— Какая нога?

Смотрю на его тёмную макушку. Смолянисто-чёрные волосы очень короткие и колкие. Хочется потрогать их, проведя по жёсткому ёршику ладонью.

— Какая нога? Левая или правая?

— Правая… — едва слышно.

Темирхан стягивает со ступни носок и опускает мою ножку на своё колено.

— Будет немного больно, — предупреждает.

Темирхан бережно разминает пальцами мой мизинчик. Так осторожно и заботливо, что меня начинает окутывает горячими волнами. Даже волоски на макушке шевелятся от удовольствия.

Жар спускается по телу, приливая к низу живота. Приятно и волнующе. Но мне же должно быть больно…

Тихонько вскрикиваю для приличия.

Пальцы Темирхана замирают. Он наклоняется и дует на мой мизинчик.

— Больно? У меня не самые ловкие пальцы.

— Очень ловкие.

Мой голос пересох от волнения. Сердце стучит и в груди, и на кончиках пальцев. Грудная клетка кажется тесной, и у меня не получается вдохнуть. Лишь задерживаю дыхание, боясь умереть от недостатка кислорода.

Моя стопа находится на мужском бедре, уже чуть выше колена. Это так неправильно! Но приятно…

Приятно чувствовать, что его пальцы такие сильные и одновременно нежные.

Темирхан осторожно разминает мизичик, поглаживая его.

Тело отзывается на это прикосновение. Кожу обжигает искрами электрического тока.

Почему такая реакция?

Это самое обычное касание. Никакого подтекста. Но жар, струящийся по телу, скручивается в тугой узел внизу живота.

Разгорается желание снова почувствовать, как пальцы Хана двинутся выше, быстрее и напористее.