— Да.

— А я думала, что не смогу заставить себя это сделать. Смогла.

— Его приведут в норму. Доктор мне сказал, что все будет хорошо. Может, тебе одной тяжело сейчас? Я привез Филлис, она…

— Нет, больше мне от тебя ничего не надо.

Она отвернулась, комкая платок. Из ее раскрытой сумочки торчал розовато-лиловый конверт. Он уже видел такие изысканные, дорогостоящие конверты.

Ему претило то, что предстояло сейчас сказать.

— Молли!

— Ну что еще?

— Ему пришло письмо?

— Да.

— Тебе его передала сестра?

— Да, сестра. Еще его завалили цветами эти его друзья из Вашингтона.

— Можно мне взглянуть на письмо?

— Я отдам ему сама, когда он попросит.

— Дай мне на него взглянуть, пожалуйста.

— С чего вдруг такой интерес?

— Ему не стоит читать письма именно от… этого человека.

Выражение, появившееся на его лице, насторожило Молли. Она опустила глаза на письмо и выронила все, что было у нее в руках. Из сумочки выпал и покатился тюбик губной помады.

Собирая рассыпанные на полу вещи, Крофорд слушая быстро удаляющийся стук каблуков.

Сумочку Молли он вручил дежурной сестре.

Крофорд понимал, что Лектеру вряд ли удастся добиться того, что ему нужно. Но он знал одно: от Лектера можно ожидать все, что угодно.

По просьбе Крофорда молодой практикант-рентгенолог просветил письмо. После этой процедуры Крофорд аккуратно подрезал конверт со всех сторон перочинным ножом и обследовал внутреннюю поверхность конверта, а затем вложенный в него листок. От него не укрылось бы никакое пятнышко или след пыли. Удовлетворенный осмотром, он прочитал следующее:

«Дорогой Уилл!

Теперь мы с вами оба томимся в больничных палатах. Вы страдаете от ран, я же — от отсутствия книг… Интеллектуал доктор Чилтон позаботился обо мне как нельзя лучше.

Жизнь забросила нас в примитивное время — уже не первобытное, но еще и не просвещенное. Любое разумное общество либо убило бы меня, либо вернуло бы мне мои книги. Полумеры — бич нашего времени, не так ли, Уилл?

Желаю Вам скорейшего выздоровления и надеюсь, что случившееся не испортит Вашу внешность.

Я часто думаю о Вас.

Ганнибал Лектер.»

Практикант посмотрел на часы.

— Я вам больше не нужен?

— Нет, — ответил Крофорд. — Где это можно сжечь?

В следующий свой приход, ровно через четыре часа, Крофорд не увидел Молли ни в палате, ни в комнате ожидания.

Грэхем бодрствовал. Он сразу же начертил вопросительный знак и написал под ним: «Долархайд умер? Как?» Крофорд рассказал ему. С минуту Грэхем лежал неподвижно. Потом написал: «Сбежал как?» — Ладно уж. В Сент-Луисе мы дали маху. Он, должно быть, искал Рибу Макклейн, приехал в лабораторию и наткнулся на нас. Его отпечатки остались на окне котельной. Их обнаружили только вчера.

Грэхем написал карандашом в блокноте: «Тело?».

— Мы полагаем, что был убит некто по имени Арнолд Ланг. Он числится среди пропавших без вести, а его машина отыскалась в Мемфисе. Так, за мной идут. Сейчас выгонят! Я быстро, по порядку. Долархайд понял, что мы уже вышли на фотолабораторию. Он сбежал оттуда у нас под носом и поехал прямиком на станцию техобслуживания Сервко в Линдберге. Там работал Арнолд Ланг. Риба Макклейн показала, что за неделю до этого у Долархайда была стычка с техником на станции. По-видимому, речь шла о Ланге. Он прикончил Ланга, тело отвез к себе домой. После этого отправился за Рибой Макклейн, которую застукал с Ралфом Мэнди. Застрелил Мэнди, оттащил его в кустарник.