— В обезьянник захотел? — милиционер отцепил от пояса дубинку.
Попрошайка начал боком отодвигаться. Наверное, он очень не любил обезьян. Отодвинувшись немного, он крикнул:
— Полицейский произвол! — и бросился наутек.
Его можно было бы легко догнать, потому что бежал он медленно, вихляясь из стороны в сторону. Но милиционер только вздохнул и повернулся ко мне:
— Тебя мама, что, не учила от бомжей подальше держаться?
Я хотел ответить, что мама мне ни про каких бомжей вообще ничего не рассказывала, но удержался. На меня вдруг навалилась страшная усталость.
— Можно, я пойду? — спросил я.
— Иди, конечно, — пожал плечами милиционер. — Только подальше от всякой швали держись!
Домой я шел, не глядя по сторонам. «Это не Женька! — убеждал я сам себя. — Женька не мог так… У него все хорошо!»
Вернувшись, первым делом бросился к компу и начал искать в Инете что-нибудь о Евгении Архипове. Однофамильцев было хоть пруд пруди, но все какие-то не те. Мне стало страшно. Я почему-то был уверен, что Архипыч сейчас копается где-то в мусорном баке — и все из-за меня.
Я понял, что выход только один: надо вернуться! Надо найти ту девчонку, которая села в мое кресло! Надо заставить ее поменяться креслами опять! И срочно, срочно спасать Женьку!
Оля, 1980 год
Сегодня я поняла, что влюбилась!
Шла-шла из школы — и вдруг, как мешком по голове… Женька рядом был, рассказывал что-то интересное, я слушала, слушала, а потом вдруг поняла: я влюбилась!
И так мне сразу стало хорошо и весело! Я начала хохотать как сумасшедшая и скакать вокруг Женьки на одной ножке. А он сначала обалдел, остановился и спрашивает:
— Что случилось?
А потом тоже начал со мной скакать и прыгать.
Кстати, удивительно, но здесь гораздо лучше прыгается!
Несмотря на пирожки бабушки Любы, я сильно похудела. Когда ноги перестали постоянно болеть, выяснилось, что я даже бегать неплохо умею, а в высоту на физкультуре прыгаю лучше многих мальчиков!
А сегодня мне казалось, что я наглоталась воздушных шариков. Мне казалось, что если как следует оттолкнуться от земли, то можно улететь до самого неба и там повиснуть, дрыгая ногами. Я немедленно поделилась этим с Женей и в ответ получила рассказ о том, что сила земного притяжения зависит только от массы тела, которое земля притягивает. Ну не зануда ли? Неужели непонятно, что сила земного притяжения зависит от настроения, от погоды, от того, кто рядом!
— Женька, ну неужели ты не чувствуешь, что если мы вместе, то всё по-другому! Всё вокруг по-другому!
Женька смотрел на меня, ошалело лупая глазами, и улыбался. И глаза у него были голубые, как небо, а веснушки рыжие, как солнце. И теперь я точно знала, что счастье есть, что счастье — это просто. Счастье, это когда внутри что-то пузырится, счастье — это когда любишь весь мир, счастье — это когда рядом Женька…
А потом он выдавил из себя:
— Оль, ты очень красивая…
Покраснел как рак и убежал домой.
И я поверила, что я красивая!
Даже дома, разглядывая себя в зеркало, видя страшное коричневое платье, страшные босоножки и детские носочки, я понимала, что красивая…