— Входи, конечно, — тихо отозвалась я.

Дверь неспешно открылась, и в комнату шагнул Артем. Уже одетый в деловой костюм, готовый к выходу на работу, весь идеальный, с иголочки. Гладко выбритый, невыносимо притягательный…

У меня даже внизу живота заныло.

— Нам нужно серьезно поговорить, — произнес мужчина, и мое сердце упало в пятки.

Ну вот, похоже, я оказалась права со своими бредовыми выводами…

— Да, — кивнула я. — Думаю, нужно.

Он кивком пригласил меня пересесть с кровати за столик у окна, и я послушно выполнила.

Лишь когда мы расположились друг напротив друга, я еще раз робко подняла на Артема взгляд.

— И кто начнет первым? — спросила у него.

— Можем одновременно, — пожав плечами, предложил он. — А там решим, чья тема окажется важнее. На счет три?

Его тон показался неуместно шутливым, я даже нахмурились. К чему сейчас игры? Но все же согласилась.

Хозяин — барин, как говорят.

— Раз, два, три, — произнес Артем, и мы одновременно выпалили:

— Я знаю, что ты беременна.

— Я знаю, что у тебя любовница.

Фразы повисли в воздухе, и воцарилась тишина.

Я смотрела на Артема несколько удивленно. Неужели он все же понял мои намеки?

Орехов же открыл рот и явно пребывал в шоке.

— Что? Какая еще любовница? Кристина, мы ведь уже говорили об этом.

Я потрясла головой. Да, говорили, но потом он купил конфеты и цветы, а это несколько нивелировало тот разговор, особенно в контексте ситуации.

Потерев виски ладонями, я еще раз заглянула в глаза Артему и, постаравшись успокоиться, попросила:

— А давай с самого начала? Кажется, мы запутались.

Он устало откинулся на спинку своего кресла и произнес:

— Похоже, разбираться будем долго. Нужно позвонить в офис и сообщить, что сегодня опоздаю либо вообще не приеду. Итак, с чего ты решила, что у меня любовница?

Немного покраснев и ощущая себя при этом полной дурой, я очень осторожно поведала Артему о своих выводах.

По мере рассказа он закатывал глаза, а в конце заключил:

— Женская логика — это писец мужской психике. Я ведь просто хотел тебе сделать приятно. Что же касается секса, — тут мужчина замялся, — то я просто не могу. Как представлю, что у тебя там ребенок… вдруг я что-то ему поврежу? Одно неосторожное движение, и…

— И ничего не будет, — перебила я, видя огромное удивление на лице Орехова. — Я ведь уже была у врача. Никаких угроз нет, а значит, нет никакого резона себя ограничивать. В каком-то смысле секс даже полезен.

Но вид Артема по-прежнему оставался недоверчивым и напряженным, пришлось буквально проводить ему анатомический ликбез. В котором я так увлеклась, что, кажется, забыла о самом главном.

— Но откуда ты узнал о беременности?

На мгновение Артем будто засомневался, хочет ли отвечать на этот вопрос, а после произнес:

— Горничная рассказала, что тебя тошнило по утрам. И я вспомнил наши с тобой разговоры, совместил с твоим поведением, походами к врачу. Все ведь элементарно… — тут он умолк.

— И? — потребовала продолжения я, ведь не услышала самого главного. — Ты ведь так и не рассказал, что думаешь по этому поводу. Ведь это твой ребенок — хотя ты говорил, что не можешь иметь детей. Как ты к этому относишься?