Босх внимательно рассматривал собеседника. Ньюэлл был молод — самое большее три года, как покинул студенческую скамью юридического факультета. Поскольку арест пока не наделал шуму в печати и по телевидению, дело не привлекло внимания юристов посолиднее и досталось Ньюэллу в порядке очередности.

Когда с пленкой наконец разобрались, Ньюэлл для пущей важности черкнул в блокноте еще что-то и поднял глаза на Босха.

— Вы ничего не сказали о том, что было у него в доме.

— Беглый осмотр прошлым вечером ничего не дал. Теперь там работают другие, по ордеру. Они проводят более тщательный обыск.

— Что ж, надеюсь, они найдут что-нибудь существенное.

— Разве это так важно? Ведь перед вами по сути уже готовое дело.

— Дело хорошее, Босх. Вы проделали большую работу.

— Похвала из ваших уст — высокая честь для меня.

Ньюэлл прищурился, не совсем поняв смысл этих слов.

— Но э-э...

— Но — что?

— Ну, в общем-то, мы можем заводить дело без всяких вопросов. Здесь всего полно.

— И все же?

— Я смотрю на все это с точки зрения защиты. Какая же картина перед нами открывается? Масса совпадений. Он левша, курит, знает подробности дела Кукольника. Однако все это нельзя назвать твердыми уликами. Ведь то же самое можно сказать об очень многих.

Босх закурил.

— Пожалуйста, не...

Босх пустил струю дыма через стол.

— ...ничего, ничего.

— А как же насчет записки и штемпеля на конверте?

— Все это прекрасно, но слишком запутанно. Хорошему адвокату не составит большого труда убедить присяжных, что в данном случае речь идет всего лишь о еще одном совпадении. Он легко может завести дело в тупик. Вот что я пытаюсь вам втолковать.

— А пленка, Ньюэлл? Как же пленка? Мы же имеем его признания, записанные на диктофон. Что вам еще...

— Однако признания чередуются с отрицанием вины.

— Но не в самом конце.

— Послушайте, не буду я приобщать эту пленку к делу.

— Да что вы городите?

— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Он дал вам показания до того, как вы зачитали ему его права. Здесь появляется призрак заранее расставленной ловушки.

— Не было там никакой ловушки. Он отдавал себе отчет, что перед ним — коп, и к тому же прекрасно знал свои права независимо от того, зачитал я их ему или нет. И не забудьте, этот гад держал меня на мушке. Он сделал свои признания без какого-либо нажима. А вот при официальном аресте я зачитал ему все его права.

— Но он обыскал вас на предмет диктофона. Это ясно свидетельствует о том, что он не хотел, чтобы его слова были записаны на пленку. К тому же самое опасное заявление, — а это уже бомба — он сделал после того, как вы надели на него наручники, но до того, как зачитали права арестованного. Все это может выйти нам боком.

— Вы приобщите пленку к делу.

Ньюэлл устремил на него долгий взгляд. Нежные щеки юнца пошли красными пятнами.

— Вы не полномочны указывать мне, Босх. К тому же, если мы выйдем с этим свидетельством, дело скорее всего перейдет в апелляционный суд штата. Это обеспечит любой адвокат, которого наймет Бреммер. Здесь мы можем решить этот вопрос в свою пользу, поскольку большинство наших судей в то или иное время работали в офисе окружного прокурора. Но если дело попадет в апелляционный суд или верховный суд штата в Сан-Франциско, тут уж не может быть никакой уверенности. Вы что, именно этого добиваетесь? Ждать два года, пока дело не лопнет, как мыльный пузырь? Или же вы предпочли бы, чтобы все шло в соответствии с правилами с самого начала?