Когда еще не был изобретен порох и не было еще известно огнестрельное оружие, ни один город как везде, так и у нас на Руси не строили без того, чтобы не укрепить какой-нибудь его части стеной на случай нападения неприятеля. Нынешние грозные крепости имеют уже более специальный и более грозный характер. Тогда крепость имела более простое назначение и также просто достигала своей цели, давая почти верное убежище осажденным, в особенности, если крепость имела еще наружный ров.

Будучи сперва простым селением, затем городом, Москва, однако же, долго не имели какого-либо укрепления. По всей вероятности, ни Юрий Владимирович Долгорукий, ни его наследники, в руки которых переходила Москва, не считали ее настолько значительной, чтобы укреплять стенами. Может быть, это зависело и от того, что сами удельные князья в ней не жили, за исключением Владимира Всеволодовича, который, как уже сказано выше, имел в ней для защиты свое войско и своего воеводу, но Москва все-таки укрепления не имела.

Зимой 1237 года при том же князе Владимире Москва была разорена Батыем, причем погиб и храбрый защитник ее, воевода Филипп Нянька, а сам князь был изгнан из Москвы братом своим Юрием Всеволодовичем, великим князем владимирским.

Кто после этого владел Москвой в течение девяти лет — неизвестно. Но в 1246 году разоренная Москва перешла в руки князя Михаила Ярославича, прозванного Храбрым. При нем Москва быстро оправилась, и сам Михаил был настолько силен, что выгнал дядю своего Святослава из Владимира и довольно счастливо воевал с Литвой[23].

До 1264 года Москва, вероятно, опять своего удельного князя не имела, так как о таковом ни в одной из летописей не упоминается. Но в этом году Москва досталась в удел младшему сыну св. князя Александра Невского Даниилу, и этот князь, первый приняв титул князя московского, за три года до своей кончины, в 1300 году, первый же положил и основание Кремлю: высокий холм над Москвой-рекой недалеко от впадения в нее речки Неглинной он обнес деревянным палисадом, что, по всей вероятности, являлось уже крайней необходимостью и могло служить достаточной защитой от нападения врагов, окружавших этот маленький удел. А удел находился между Лопасней, Можайском, Клином, Дмитровом, Радонежем и Коломной, принадлежавшими чужим княжествам.

Потом холм, на котором расположен Кремль, уже не представлялся таким возвышенным, как в былые времена, потому что его несколько раз сравнивали и срывали. В глубокую старину он был покрыт густым бором, шедшим через холм Китай-города и далее, где нынешние Лубянка, Мясницкая, Покровка, вплоть до самого бугра, на котором стоит Ивановский монастырь.

Есть немало данных предполагать, что в сумраке времен, давно прошедших, далеко до построения самой Москвы, Кремлевский холм был уже заселен. Скорее всего на нем существовало городище, т. е. богослужебное языческое капище, которые обыкновенно устраивались в таких именно местностях у слияния двух рек. Городища эти строились преимущественно в глухих лесах и окапывались нередко земляным валом, чтобы в случае опасности можно было укрыть местное население, Это подтверждается открытыми в Кремле же памятниками: при раскопке земли по случаю постройки Большого дворца были найдены серебряные обручи, серьги и аравийские монеты IX столетия. При введении христианства холм, вероятно, застроился владельцем окружных земель, скорее всего кем-то из предков боярина Степана Ивановича Кучко, которые жили независимо и привольно, не желая знать никаких князей-избранников. Так, вероятно, дело шло до тех пор, пока не появился в этой местности Юрий Долгорукий, который, «полюбя же вельми место сие, заложил град и пребыл тут строя, доколе брак Андреев совершил»