Я с ужасом заметила, что тут множество тех, над кем издевались и порой доходило прямо до травли. Парни, закрытые в одном месте, напоминали зверей. Жутких и жестоких. Слабых они не принимали и по своим же негласным правилам, превращали их в забитых изгоев. Если ты слабый — ты тут никто. Готовься к аду.

Просто блуждая по колледжу, я разговорилась с несколькими такими парнями. Одному помогла собрать вещи, которые его сокурсники, разбросали по всему классу, играя портфелем в футбол, попутно с этим, пару раз пнув самого парня. Второму я помогала на улице с дерева снять его кроссовки. Над этим мальчишкой издевались, называя его «сквоттером». Он был из крайне бедной семьи и вот эти кроссовки являлись его единственной обувью. Пытаясь взобраться чуть ли не на вершину веток, я как-то и не думала о том, что в любой момент могла сорваться и свернуть себе шею. В тот момент меня пробирало от злости от вида того, как этот, пусть и высокий, но худощавый третьекурсник, в одних носках стоял в снегу. Когда я позже помогала ему дойти до медпункта, он уже хромал и мне казалось, что он себе отморозил пальцы.

Проклятье, парни еще те чудовища.

Конечно, травля была и среди девчонок, но по сравнению с тем, что я увидела в этом колледже, она являлась лишь мелкими забавами. Парни по-настоящему жестоки и если они издевались, то до кровавых ран и изувеченных, сломленных сознаний. Полного удушения издевками и захлебывания болью, смешанной с едким и грязным унижением.

Жуткое место и чем больше я его узнавала, тем больше оно у меня вызывало ужас.

Сразу же после того моего разговора с Джосом, я пошла к Ливену и попросила его больше не заступаться за меня. Аргументировала это тем, что я скоро уеду, а ему еще тут учиться.

— Просто забей, — попросила у друга. — Я постараюсь избегать тех придурков. Мне тут осталось провести всего лишь пять дней. Думаешь, я не смогу не попадаться им на глаза?

Нет, не смогла. Они подловили меня через два дня. Пока что особо не били, но один из них подставил мне подножку и я упала, а второй наступил на ладонь так, что мне показалось, что он сломал мне несколько пальцев. Позже, пока Матиас был на пробежке, я сидела в своей комнате на полу около кровати и прижимала ушибленную и дрожащую ладонь к груди. Чуть ли не до крови кусала губу, пытаясь одной болью приглушить другую. В медпункте мне лишь нанесли на кожу какую-то мазь. Вот только, она ничерта не помогала.

Еще через день те парни затолкали меня в пустой класс. Ударили по лицу так, что из носа потекла кровь и, когда я согнулась пополам, получила коленом по ребрам, после чего упала на пол и захрипела. В тот момент они отстали от меня лишь потому, что в коридоре послышались голоса преподавателей. Эти уроды решили, что небезопасно избивать меня в таком месте и ушли, но пообещали в следующий раз подловить и оттащить меня в пустующую часть здания. Там моих криков не услышат. Или же они просто мне чем-то закроют рот.

Я еще долго лежала на полу среди парт в том классе. Одну ладонь приложила к ушибленным ребрам, а второй пыталась остановить кровь, текущую из носа, приложив к нему ткань рукава собственной толстовки. Проклятье, как же больно. Почти так же, как и в те времена, когда меня бил папа.