За аркой работала служба безопасности, и Гарселю пришлось проехать под двумя сканерами, прокатиться через спектральную камеру и, наконец, остановиться перед подъездом, где гостя попросили предъявить пригласительный билет.

— У меня его нет, я приглашен мистером Стоккером, — сообщил Гарсель встречавшему секьюрити.

— Одну минуту, сэр, — сказал тот, затем набрал на планшете номер машины гостя и спросил:

— Мистер Поль Гарсель, представитель «Сервис тьюб»?

— Почти что так, только «Сервис суперлогистик», — поправил Поль охранника, решив, что это такой метод проверки.

— Прошу вас пройти на праздник, мистер Гарсель, а вашу машину мы отгоним на стоянку.

Поль подхватил с заднего сиденья чехол со смокингом и, оставив ключи в замке, вышел из машины.

У входа в ярко освещенный вестибюль толпились человек пятнадцать партийных функционеров, в смокингах, с большими партийными значками на лацканах.

Гарсель прошел мимо них и тотчас оказался в праздничной атмосфере холла, где играл духовой оркестр, официанты прямо на ходу предлагали напитки и легкие закуски, а откуда-то сверху сыпались блестящие конфетти.

Гарсель направился в туалетную комнату, где было прохладно и тихо. Там он сменил пиджак на смокинг, прицепил «бабочку» и, переложив документы, оставил пиджак в чехле на вешалке — он всегда так делал.

Вернувшись в холл, он огляделся и отметил про себя, что с тех пор, как оставил журналистскую работу и занялся торговлей, на политических съездах и празднествах ничего не изменилось. Все те же бравурные марши, крупноватые дамы в жемчугах и то же разделение на «хороших» и «лучших». Для двух тысяч партийного актива был концерт и прием с шампанским и угощениями в холле, а на четвертом этаже в более спокойной обстановке, с джазом вместо кордебалета и с шампанским в сто раз более дорогим должен был состояться прием для сотни избранных.

Поправляя «бабочку», Гарсель вошел в просторный лифт с прозрачными стенками и увидел улыбнувшегося ему секьюрити.

— Добрый вечер, мистер Гарсель.

— Привет, — ответил Поль и тоже улыбнулся из вежливости.

Он знал многих, кто за присутствие на подобном элитном сборище легко расстался бы с несколькими тысячами ливров, но ему этот визит был в тягость, и люди, которые здесь собирались, в большинстве своем Гарселю не нравились. Но мистер Стоккер купил у него биостара и был в таком восторге от этой покупки, что порекомендовал знакомым также обратиться к Гарселю. Такой случай упускать было нельзя.

Впрочем, пригласи его Стоккер просто постоять в углу, он бы все равно пошел. Таким людям отказывать было не принято, на приглашение Стоккера с готовностью отзывались и лидеры профсоюзов, и министры, и даже мафиозные боссы. Все знали, со Стоккером лучше не шутить, тем более в канун юбилея, посвященного пятилетию партийного движения «Трудовое объединение», которое, после успешных выборов позапрошлого года, продолжало подминать под себя все новые руководящие и бюрократические ресурсы.

Густав Стоккер был генеральным секретарем партии, «держателем ее акций» и владельцем химического концерна «Джобб и Стоккер».