— Сколько их?

— Понятия не имею. Но думаю, не меньше десятка.

— Скорее всего двадцать. Говори адрес.

— Партейн, двадцать четыре дробь пятнадцать. Апартаменты доктора Эрнста Боднера.

— Ясно. Сиди тихо, Эндрю, мы скоро будем.

У Рекса появилось немного свободного времени, и он сел в кресло подальше от окна, сосредоточенно глядя перед собой.

— О чем ты думаешь?

— Не о тебе, Эрнст. Я думал о том, что не принимал нормальную пищу уже… наверное, года два.

— Я бы тебе не советовал. По крайней мере сегодня. Грубая пища может тебе повредить с непривычки.

— А йогурт?

— Ну хорошо, я принесу, — согласился Боднер и ненадолго вышел на кухню, а потом вернулся с четырьмя разными баночками и чайной ложечкой.

— Я подумал, что тебе захочется попробовать разного.

— Да, пожалуй, — согласился Рекс и, вскрыв все банки, начал осторожно дегустировать. Это были давно забытые ощущения — кислое, сладкое, холодное.

— Десны болят, — пожаловался Рекс.

— Это нормально. Зубы тоже могут побаливать — так бывает после голодовок или жестких диет.

Не прошло и четверти часа, как неподалеку ударил выстрел. Потом еще один.

— Надо же, как быстро, — покачал головой Рекс и сгрузил баночки на пол. — Идем, я запру тебя в кладовке.

— Зачем?

— Сниму шину и запру. Потом ты сломаешь замок и выберешься.

— А если не выберусь?

— Значит, объешься сардин и все там загадишь.

Рекс проводил Боднера до двери темной кладовки и, сняв шину, запер его на ключ.

— Надеюсь, ты понимаешь, Эрнст, что это наш последний разговор?

— Да, Рекс. Я исчезну из этих мест.

— Хорошо, — кивнул Рекс, прислушиваясь к участившейся стрельбе. Хлопнуло несколько гранат, наверху закричала какая-то женщина. Снова часто защелкали пистолеты, а потом в полную силу ударили автоматы.

Где-то посыпались стекла, сработала сигнализация, а издалека уже доносились сирены полицейских машин.

«Скоро все закончится», — подумал Рекс. Городские разборки укладывались в этот временной промежуток — до момента прибытия полицейских. Хотя, когда драка была принципиальной, могло достаться и полицейским, и тогда битва длилась до прибытия спецназа.

Зазвонил телефон, тот самый, которым пользовался Рекс.

— Але, — ответил он.

— Это Каррот. Мы убираемся, полиция приехала, но в подъезде кто-то еще остался. По крайней мере, стрелял оттуда один.

— Спасибо, Каррот, дальше я сам.

— Удачи.

Бросив телефон на кресло, Рекс вышел в прихожую и провел рукой по стене — она была бетонной. А вот дверь, увы, деревянной.

Встав под защиту стены, Рекс прислушался, затем снял с вешалки зонт и бросил перед дверью. Послышалось тарахтение глушителя, от филенки полетели щепки.

Пробив перегородки, пули разбили окно на кухне, а выбитый замок отлетел на середину комнаты.

Затем последовал удар, и изрешеченная дверь распахнулась.

Заметив тень, Рекс трижды выстрелил в проем. Затем выдержал паузу, осторожно выглянул и среди россыпи гильз увидел лежащего на ступеньках человека.

Обойдя его, Рекс побежал по ступенькам вниз, а тем временем возле дома собиралось все больше полицейских машин.

Шипели рации, щелкали затворы, слышались напряженные голоса, однако Рекс все же надеялся выбраться до того, как этот капкан захлопнется.