— А кто Гришу-то так сумел?

— О! Ключевой вопрос! Это их бугор его приласкал — он чуть дальше в лесу сел, и когда наш «фейерверк» сработал, ему не сильно досталось, короче, когда стали немцев собирать и укладывать, он очухался. Гриша как раз над ним наклонился, ну и получил — тот ему головой прямо по сопатке. Гриша, конечно, его повязал, но как приехали — сразу в санчасть, лед прикладывать.

— А с радистом как прошло?

— Середина на половину. Алекс с ним по-немецки минут десять разговаривал, а потом — бац — выстрел. Мы ломанулись, а он уже готов. Застрелился, короче. Из «ТТ» прямо в висок. Алекс переживает сильно — не смог убедить. Но этот-то, который командир их — ну фрукт, чистый фрукт. Сейчас такой концерт на КПП закатил — любо-дорого посмотреть, — ответил уже Игорь.

— Какой концерт?

— Он, пока мы обратно ехали, ругался на чем свет — «быдло большевистское, твари, хамы» и так далее. Остальные — приличные люди, лежат в отключке в кунге на полу, а этот — ну не замолкает. Саню это достало, он ему пинка отвесил — заткнись, говорит, надоел. А тот — еще больше разоряется, матом — да так, знаешь, виртуозно, что студенты ржать стали. Тут у Старого терпение лопнуло, он ему слегка двинул — тот вырубился. Приехали, из машины стали вытаскивать — здесь уже, на КПП, он очухался, флаг трехцветный увидел, в осадок выпал, глаза таращит, что-то сказать силится, а тут к КПП, как на грех, дежурный по части подвалил — в погонах. Этот демон от нас вырвался, к дежурному бросился — пытается с ним в десны жахаться, орет «я знал, я знал». Дежурный от него шарахнулся — видать, решил, что педерасты атакуют, а тот — за ним, так и пытается ему засос поставить. Неудобно, конечно, в наручниках-то, но — пытается. Потом остановился и этак властно, дежурному: «Господин штабс-капитан, извольте приказать вашим нижним чинам меня немедленно освободить». А дежурный капитан услышал, что его в «штабные» записали, стоит — слова сказать не может. Видимо, думает, что мы каких-то психов из лесу притаранили. Словом, взяли мы этого клоуна — и в любимый каземат. Сейчас его там прикуют, как следует, чтобы не быковал — и он в вашем распоряжении. А мы — спать, сил больше нету.

Пообщавшись с остальными ребятами, в красках повторившими нам уже услышанный от Вовы рассказ, мы пожелали им приятных сновидений и первым делом направились в санчасть — проведать Гришу. Но опоздали: дверь в санчасть оказалась закрытой изнутри, а из-за двери доносилось какое-то подозрительное сопение. Клювик, говорите, Грише ремонтируют? Ну-ну. Клювик-то у него, похоже, вполне гмм… работоспособен.

Потоптавшись немного перед закрытой дверью, подергав ее за ручку, постучав, позвонив в звонок, мы плюнули на это дело и отправились к «клиенту», который с нетерпением ожидал нас в допросной. С ним в комнате находились два студента и Саня — он, несмотря на усталость, все-таки решил продолжить общение с таким любопытным экземпляром.

Увидев нас — в форме, хоть это и был камуфляж, с трехцветными шевронами на рукавах (погоны ему, сидя на стуле, разглядеть было сложно, точнее — просто невозможно), он завопил: