Куда идти? Где спасение? Где найти этот чертов переход в свою реальность?

Солнце уже было в зените, когда Андрей набрел на заросли малинника. Уже подвядающие, кусты гнулись от крупных темно-красных ягод.

Липатов внезапно почувствовал жажду и голод. Горстями запихивая мягкие сладкие ягоды в рот, он никак не мог насытиться. И лишь мысли о преследователях заставили его идти дальше.

Высоких деревьев по-прежнему на пути не попадалось. Не было ни холмов, ни возвышенностей, ни хотя бы кочек, чтобы как-то с них осмотреться и наметить дальнейший маршрут. Только раскрашенный осенними красками частокол деревьев с подлеском и кустарником, а вверху барашки облаков на синем небе – погода опять разгулялась.

Ближе к вечеру краски потускнели, тени сгустились.

Андрей начал настраиваться на очередную ночь в лесу, кишащем голодными комарами. В этот раз он решил присмотреть ночлег загодя, наломать веток, подстелить их под себя, чтобы не чувствовать холод от земли, набрать листьев, чтобы зарыться в них и спокойно поспать.

Очень хотелось пить и есть.

Кроме малинника, за весь день попадались кусты каких-то незнакомых Липатову ягод. Он, сугубо городской житель, почти не разбирался ни в грибах, ни в ягодах, поэтому попробовать не рискнул. Только под самый вечер набрел на дикую смородину и набросился на нее, набирая полные горсти ягод и громко чавкая. Но смородина не заглушила жажду и голод, который только усилился.

Потом до Андрея дошло, какими проблемами это чревато. Вдруг прихватит живот, да так, что и шагу ступить не удастся. Его же тогда в два счета изловят.

Он дожевал остаток «ужина» и с тоской отошел от смородины.

Возле этих кустов Андрей решил устроить ночлег. Идти дальше было бессмысленно. Ноги от усталости гудели, темнело все сильней, а нужно еще позаботиться о «постели».

Староста Никодимов спал отдельно от остальных рабов, за деревянной перегородкой, выстроенной с личного разрешения Маги. На этом почти все его привилегии исчерпывались. Питался он из общего котла, разве что зачерпывал баланду погуще да работы получал сравнительно легкие. Потому и остался одним из немногочисленных старожилов. Редко кто мог протянуть в рабстве больше года. Никодимов превысил этот срок в три раза.

Вымоленный кусок личного пространства был его единственной отрадой в жизни. Бандиты неохотно шли на послабления даже для тех, кому они доверяли.

Старостой он стал совершенно случайно – предшественник чем-то провинился, и выбор Маги пал на Никодимова, сохранившего ясность ума и твердость характера, несмотря на все испытания. Главарь боевиков умел подбирать людей.

Обязанностей у старосты было немного: вводить новичков в курс дела, следить за числом невольников, доносить, если кто-то готовился к побегу. Поначалу было противно, потом Никодимов втянулся. Его отношения с другими невольниками совсем не походили на отношения пастыря и паствы. Он скорее был тем вожаком, который с гордо вскинутой головой ведет стадо на убой.

Его неоднократно пытались убить. Душили ночью, устраивали темную, едва не проткнули вилами. Но он все равно выживал, а раны на теле затягивались как на собаке. Если сегодня казалось, будто староста отходил в мир иной, то на следующий день Никодимов уже бегал как ни в чем не бывало.