– Ты как, держишься?

Мохнач хмуро кивнул. Он был очень бледен; кровь все еще сочилась из порезов на груди и плече. Янди быстро оглядела его раны:

– Ерунда. Набери мха, пожуй и залепи, чтобы кровь не капала наземь. Не хватало еще, чтобы нас по ней выследили! Даже когда трава поднимется, кровавые пятна останутся.

– Знаю, – буркнул Аоранг, тут же удаляясь в лес на поиски мха.

Аюна едва заметно вздохнула с облегчением.

Где-то за подлеском уже отчетливо слышался шум и плеск воды.

– Мы будем переходить реку? – спросила царевна.

– Нет – пойдем по ней. Иначе следопыты твоего Станимира обнаружат нас, не открывая глаз. Но идти придется с опаской – кто знает, какое там дно…

Вскоре они выбрались из зарослей на поросший камышом топкий берег широкого ручья.

– Вода-то холодная, – заметила Янди. – Ну, ничего не поделаешь – пройдем сколько сможем… – Она вдруг замолчала и покосилась на золотистого коня. – Копыта у него подкованы?

– Это мой Осветко, – встревожилась Аюна. – Что ты задумала?

Она попыталась загородить собой прядающего ушами жеребца.

– Тебе придется его отпустить.

– Нет!

– Прогони его! – резко сказала Янди. – Копыта оставят хорошо заметный след и помогут сбить врага с толку. В такой суете лютвяги едва ли разберут, что конь стал полегче, и потянутся за ним… Пока будут его ловить – мы спокойно уйдем.

– А если я не хочу его отпускать?

– Тогда я сейчас убью Аоранга и себя! – рявкнула Янди. – Если Станимир поймает нас, мы будем умирать долго и мучительно. А тебя заставят за этим наблюдать! – Она помолчала и добавила тихо: – Прошу тебя, царевна. Речь идет о нашей жизни.

На глаза Аюны навернулись слезы. Она отвернулась, чтобы не дать лазутчице увидеть их, и зашептала, гладя коня:

– Прости меня, Осветко… Исварха велик – он защитит тебя, мы еще встретимся… – Она хлопнула коня по крупу. – Давай, беги!

Не понимая, чего хочет хозяйка, жеребчик продолжал стоять рядом.

– Аоранг! – позвала Янди. – Зайди-ка в воду!

Мохнач пожал плечами и вошел в ручей. В тот же миг из кустов показался Рыкун и тревожно замяукал. Конь взвился свечкой, громко заржал и опрометью ринулся вглубь леса. Опешивший саблезубец испуганно попятился и большими прыжками устремился в другую сторону.

– Вот и от клыкастого наконец появился толк, – удовлетворенно сказала Янди. – Аоранг, ты бы хоть похвалил его!

– За то, что напугал коня?

– Смеешься? Он убил оборотня!

Аоранг лишь тяжело вздохнул.

– Да что с тобой? Или ты в самом деле надеялся вырастить из него домашнего кота?

Янди зашла в ручей и окликнула Аюну, которая тоскливо смотрела в сторону зарослей, где скрылся конь:

– Идем, царевна! Нет времени на сожаления!

Беглецы поспешно уходили вглубь леса вдоль ручья, то перескакивая с камня на камень, то шлепая по воде. Аоранг снова шел последним. Аюна попыталась пропустить его вперед, но Янди все испортила: начала объяснять, что могучий следопыт должен идти последним, чтобы в случае опасности принять первый удар на себя… И теперь Аюна брела по ручью, чувствуя, как взгляд мохнача обжигает ей спину. Когда печаль от разлуки с конем отступила, перед царевной снова встал мучивший ее вопрос. Что же делать с Аорангом? Как вести себя с ним дальше?