И это зеркало постигла судьба предыдущих.

Глядя исподлобья, Фэш вновь намотал цепь на руку и повернулся к двойнику.

— Я все понял, — мрачно сказал он. — Ты показываешь мне всякие ложные картины, чтобы сбить с толку.

— Не ложные, а возможные, — поправил двойник. — А точнее, наиболее вероятные.

— Тогда приготовься к бою, — предупредил Фэш. — Или ты не будешь защищаться?

— Зачем мне это? — деланно удивился эррантия. — Нам обоим известно, что если ты меня убьешь, то проиграешь в любом случае. Произойдет самоубийство… Вот поэтому Астрагор и вызвал меня из безвременья — твою самую сильную эррантию. Ты не победишь меня, потому что я из будущего.

— И что же произойдет, если ты меня убьешь? — хмуро поинтересовался Фэш. — Разве ты сам не погибнешь, приятель?

Эррантия усмехнулся, на его щеках заиграли веселые ямочки.

— Ну-ну, прямо подловил… Я не убью тебя, дурак. Я просто встану на твое место.

Фэш сделал молниеносный выпад, чтобы изо всех сил хлестнуть двойника цепью. Но в последний момент тот увернулся.

— Ты же покалечишься, дурень, — устало произнес эррантия. — Любая моя рана аукнется тебе той же болью.

Фэш прищурился.

— Погоди, погоди… Так, значит, ты не такое уж и далекое мое будущее, не правда ли? Астрагор, если бы совершил обряд перевоплощения, не стал бы рисковать собственной эррантией, значит, у меня есть шанс.

Во взгляде двойника проскользнуло некоторое смятение. Но он тут же широко ухмыльнулся.

— Нет у тебя шанса. Ведь вскоре твоим будущим безраздельно завладеет Астрагор, твой учитель. Наш учитель… Мой учитель! — вдруг выкрикнул он.

В одном из зеркал уже появился Рок, склоняющийся перед Фэшем в почтительном поклоне, в следующем — плачущая Захарра, перед лицом которой Фэш выводит огненный крест. Еще одно зеркало показало спящую Василису, свернувшуюся калачиком на цветке старочаса, Диану, безвольно падающую на землю, Ника с поднятой в руке часовой стрелой. Фэш не выдержал, отшатнулся — на лице младшего Лазарева читались одновременно боль, обида, ненависть, презрение… Нет, его лучший друг просто не мог так на него посмотреть, никогда!

— А я же тебе говорил, что друзья делают нас слабыми, — произнес новый Фэш, теперь из другого зеркала. — Они не смогли защитить тебя. Смирились с твоей судьбой… В знак уважения к тебе и нашей семье, племянник, в знак уважения к Ордену я зачасую их всех… — Его лицо приблизилось. — ТЫ ЗАЧАСУЕШЬ ИХ ВСЕХ.

— Да пошел ты!

И это зеркало превратилось в сверкающую кашу из осколков.

Двойник Фэша вдруг захохотал, да так громко, что все оставшиеся зеркала задрожали, завибрировали, словно готовы были расколоться от одного только смеха эррантии.

Не помня себя от ярости, Фэш взлетел на своих черных крыльях и принялся колошматить цепью направо и налево, — во все стороны брызнул бриллиантовый дождь.

Наконец все зеркала в комнате были разбиты. Тяжело дыша, Фэш устало опустился на землю. Гнев улетучился, а вот ощущение, будто он сделал нечто неправильное — не прошло.

Эррантия оценивающе смотрел на него, но не двигался с места.

— Осталось еще одно зеркало, — ехидно произнес он. — Через которое ты вошел… Работенка еще не закончена.