– Григорий Петрович, подождите!

Огромный рыжий волк, стоявший на крыльце, обернулся и холодно сверкнул синими глазами.

– Надо преображенцев известить, – пояснил граф.

Заметив денщика Белова, выглядывающего из окна, Шувалов подозвал парня к себе и наказал бежать в казармы и привести оттуда взвод солдат и нескольких офицеров, после чего вновь вернулся к волку.

– Идемте, я покажу, где нашли фрейлину.

Наверно, они смотрелись очень страшно: глава Тайной канцелярии и огромный рыжеватый волк. Во всяком случае, все, кто их видел, спешно крестились и уступали дорогу, стремясь не попасться на глаза, чтобы, не дай Бог, не оказаться в казематах Апостольной крепости.

Звериным слухом Белов то и дело улавливал испуганный шепот за спиной.

– Никак арестовывать…

– … да мало ли кого…

– Видать, совсем все плохо, раз преображенцы среди бела дня…

– … еще и с главным палачом…

– … помилуй и сохрани…

Если бы Григорий не был так обеспокоен, он, наверняка, подыграл бы всеобщему страху, но сейчас его мысли занимала лишь пропавшая невеста. Волк то и дело ускорялся, переходя на рысь. Шувалов уже почти бежал рядом, но одергивать своего спутника не стал, прекрасно понимая, что тот слишком взволнован.

Они промчались мимо оранжереи, когда в нос зверю ударил знакомый еле уловимый запах мяты.

Настя….

Волк заскулил и рванул по следу. Остановился на поляне, принюхиваясь. Шерсть на загривке вздыбилась, а из пасти то и дело вырывался грозный рык.

– Что? – Шувалов спокойно подошел и стал рядом.

– Запах знакомый, – пояснил Белов, неохотно вновь преображаясь в человека. – Такой был, когда Настины вещи по комнате раскидали…

– Тогда что-нибудь пропало? – насторожился Шувалов.

– Нет. Только платье испортили. Правда, у Насти еще сундучок с травами был…

– С какими травами? – Шувалов закатил глаза. – Нет, я все-таки отправлю вас в крепость, чтобы все разом вызнать!

Преображенец не обратил на эту угрозу никакого внимания.

– А ведь наперстянка тоже в травах была… Думаете…

– Я не думаю, и вам не советую, – отрезал граф. – Почему вы не рассказали мне об этом?

– Да забылось как-то, – пожал плечами Белов. – Я полагал, что это месть Головиной, потому и хотел, чтобы Настя к сестре моей переехала, а она вот к Анне Михайловне… Больше её никто не беспокоил.

– Значит, придется допрашивать и Головину… мало мне бабьих заговоров прошлым летом! – вздохнул начальник Тайной канцелярии.

– С ней я и сам могу поговорить… только позже. Пока след есть, по нему идти надо!

– А он есть? – оживился Шувалов. – Только один?

Белов преображаться не стал, лишь наклонился к самой траве, повел носом, что борзая на охоте.

– Здесь три следа. Один – Настин, два других – не знаю. И один, который мне знаком, пропитан запахом крови.

– Фрейлине разбили голову, – пояснил Шувалов.

– Лизетта была Настиной соседкой… Это она раскидала вещи, – Белов выпрямился. – Допросите её!

– Хотел бы, но она без сознания: удар по голове был очень сильный. Меня известят, если она придет в себя или же…

– Хорошо, не будем терять время! – оборвал его Григорий, вновь склоняясь над травой.

Черты лица преображенца вытянулись, частично меняясь на звериную морду. Шувалов невольно поежился. В этом полупреображении было что-то жутковатое. Впрочем, и оно было подвластно не всем. Гвардеец тем временем уверенно пошел вперед по следу.