– "Стрелка", – буднично сказал Макс, не вдаваясь в подробности.

– Молодец, – криво усмехнулся Куракин. – Бизон научил? Или Спец?

– А кто это? – искренне удивился Карданов.

Куракин одарил его долгим тяжелым взглядом, который должен был отбить охоту шутить.

– Стрелять пробовал?

– Только на тренажере.

Начальник нажал кнопку селектора.

– Бачурина ко мне!

Через несколько минут в кабинет вошел человек, который мог быть двойником начальника второй экспедиции, только уши нормальные, человеческие.

Возможно, когда-то они тоже работали в паре.

– Новый курьер, оперативный псевдоним Макс Карданов, – представил Куракин. – Весь опыт на виртуальном тренажере. Обучишь работать со «стрелкой» и другим снаряжением.

– У меня вопрос! – неожиданно вскинулся Макс, озабоченный мыслью, которая внезапно пришла в голову. – Я новый курьер, а куда делся старый?

– Срок работы в этой должности пять лет. Потом происходит замена.

Твой предшественник вернулся к себе в подразделение, на ту должность, которую сам и выбрал.

Это в равной степени могло быть и правдой и ложью. Макс всмотрелся.

Глаза и лицо Куракина ровно ничего не выражали.

Прага, 7 августа 1987 года, жара, плюс тридцать в тени.

Самолет из Москвы приземлился по расписанию, черная «Волга» советского посольства подъехала прямо к трапу, сорокалетний водитель, слишком солидный для простого шофера, напряженно вглядывался в открывшийся проем люка. Макс вышел первым и сразу узнал резидента ПГУ, фотографию которого ему показали перед вылетом. Стараясь как можно небрежней держать увесистый черный атташе-кейс, Карданов сбежал по трапу. Кейс был тяжелым сам по себе: титановый корпус гарантировал сохранность содержимого и позволял использовать его как бронещит при огневом нападении. Кроме того, один миллион долларов сотенными купюрами вытягивал на десять кило.

Валюта, тем более в таких количествах, запрещена к вывозу из СССР, да и к ввозу в ЧССР тоже. Но в Шереметьеве проблем, естественно, не возникало, а здесь разрешить их призван представитель посольства.

– Здравствуйте, Андрей Викторович.

– Здравствуйте, Макс Витальевич.

Резидент тоже видел фотографию Макса. Они крепко пожали друг другу руки. Машина тронулась и вскоре беспрепятственно выехала за ворота аэропорта.

«В братских странах работать легко, – вспомнил Макс напутствие Евсеева. – Но расслабляться все равно нельзя, могут произойти любые неожиданности. От провокаций империалистических спецслужб до нападения обычных бандитов». Впрочем, как можно расслабиться, имея при себе такую сумму, он не представлял.

– Как там Москва? – вежливо спросил резидент. То, что он лично сидит за рулем, показывало, какое значение с подачи Евсеева придал Рябиненко простой операции.

– По-прежнему, – ответил Макс. – Жарко. Дома и асфальт раскаляются, сил нет.

Уловив нежелание продолжать беседу, Андрей Викторович замолчал. Судя по возрасту и должности, он как минимум подполковник. И ему, наверное, досадно выполнять роль шофера при зеленом лейтенанте.

– Приехали, – сказал резидент, остановив машину. Макс и сам уже увидел черную, с золотыми буквами, вывеску: «Проблемы мира и социализма».