После чего ушла, оставив заключённого в некотором ступоре.

«В самом деле, вдруг она ни в чём не лжёт? Ведь по всем каналам просматривается всеобщая эйфория от смены политики. Всё, за что мы, мятежники, боролись, признано основополагающим, а посему какой смысл бороться за это и дальше? Или тут передо мной разыгрывается гигантская, насквозь лживая фальсификация? По сути, в современном мире можно создать и сотни дополнительных каналов с похожими ведущими, которые станут распространять любые новости, передающиеся и готовящиеся только для одного смертника. Хм… Дорого! Страшно хлопотно! Невероятно сложно! Но!.. Вполне осуществимо… И кто мне в таком случае расскажет истинную правду? Того же академика Серова могут так прозомбировать, что он начнёт говорить передовицами из созданных для меня теленовостей. А эта змея, моя бывшая любовница, умеет так мозги запудрить, что мать родную за врага посчитаешь, а с убийцей твоих друзей обниматься полезешь. С кем же мне поговорить?.. И ничему при этом не удивляться? Хм… Да я и не удивляюсь… И вообще, чего это я зациклился на этой фразе?.. Ха! Опять она у меня в голове!.. Ещё и на мотив музыкальный!.. Надо выбивать этот дурацкий припев из головы. Где только я такую чушь мог услышать?..»

Вспомнить не удавалось. Но жутко надоедливая строчка так и крутилась в сознании:

«Ничему не удивляйся, всё спокойно принимай! Ничему не…» – и так далее, и все то же самое.

Жизнь не раз пинала Пришельца больно-пребольно, порой и с психическими сдвигами пинки совпадали. Иногда заснуть не получалось совсем, но не по вине какого-то мрачного, страшного события, а просто из-за влезшей в голову не вовремя мелодии. В таком случае Светозаров всегда себе представлял кадр из фильма «Кавказская пленница», где любимейший актёр Юрий Никулин гонит перед собой небольшое стадо баранов и напевает «Е-е-е-хали-гали!» Всего пяток раз следовало «екнуть», как любая надоедливая мелодия сбивалась.

Но сейчас был день. Близился обед. Спать не хотелось. А приставучие слова уже начинали буквально сводить с ума. Сколько ни «екал», как ни концентрировался на чём-то другом, ничего не помогало. Правильная реакция наступила, скорей всего, чисто спонтанно, ну и хорошо, что разозлившийся на себя и на весь свет землянин выкрикнул это мысленно:

«Понял я, понял! Не буду ничему удивляться! Не буду! Не буду!!!»

И тотчас странное давление на мозг исчезло. Вот тогда и стало доходить.

«Не иначе что-то связанное с гипнозом… Причём серьёзным таким гипнозом, могущим даже мои мозги вскипятить. Вроде у меня три гипноблока стоят, а и то достало всего лишь за десять минут… Экая гадость! М-да… Теперь бы ещё понять, от кого эта гадость ко мне прилетела?.. Мои тюремщики что-то затеяли? От них всего можно ожидать! Тем более что Аскеза вполне официально угрожала, намекала на кары небесные и лишение жизни в случае непослушания новым указам императора. Но, с другой стороны, зачем им меня давить какой-то глупой строкой из песни? Чем они меня ещё могут удивить? Визитом самого императора? Чушь! Чем-то страшным? Так я уже тут всякое перенёс и смерти давно не боюсь. Тогда какой смысл пугать, предупреждая заранее?.. Может, внушение послали мои соратники?..»