P.S. Как тебе моя бумага? Купил по дешевке в колбасном отделе».

И снова в желудке Фрито зашевелилась сосиска «Хрю-хрю». Борясь с ее несвоевременным пробуждением, Фрито проговорил сквозь зубы:

– Значит, здесь тоже небезопасно.

– Отбрось страхи, робкий болотник, – сказал Стомпер. – Ибо я, Эрроурут Эрроуширский, с тобой. Гудгалф должен был упомянуть обо мне в письме. У меня много имен…

– Я тоже так думаю, мистер Эрроуширт, – прервал его Фрито. – Но дела наши плохи, а будут еще хуже, если мы отсюда не смоемся. Кое-кто в этой дешевой забегаловке желает заполучить мой скальп – и уж не для того, чтобы сделать ланолиновый массаж!

Вернувшись в кабинет, Фрито увидел, что трое болотников все еще ели. Не обращая внимания на незнакомца в маске, Спэм ехидно улыбнулся Фрито.

– А я-то думал, куда ты пропал. Хочешь попробовать мою «Гав-гав»? «Хрю-хрю», съеденная Фрито, начала пробиваться на соединение с «Гав-гав» Спэма, но Фрито заставил ее вернуться на место. Он подвинулся, освобождая пространство для длинного Стомпера. Болотники посмотрели на Стомпера с вялым безразличием. Спэм сказал:

– Вот уж не думал, что ты так скоро подцепишь кого-нибудь, да еще начнешь угощать!

Фрито удалось удержать руку разгневанного Стомпера.

– Послушайте, – сказал он. – Это – Стомпер, друг Гудгалфа и наш…

– И у меня много имен… – начал было Стомпер.

– И у него много имен, но нам сейчас надо… – Фрито почувствовал, что позади него выросла чья-то громадная туша.

– Ну, вы, придурки, платить собираетесь? – проскрипел голос, исходивший из – под белокурого парика и бумажного пятачка.

– Да, конечно, – сказал Фрито. – Я дам Вам на чай, э-э… – И тут Фрито почувствовал, как чья-то сильная когтистая рука залезла к нему в карман.

– Не беспокойся, щенок, – пророкотал голос. – Я округлю сам! Хо-хо-хо-хо! Фрито пронзительно взвизгнул, увидев, что парик свалился с головы псевдопоросенка и больше не скрывал горящие красные глаза и злорадную ухмылку Ноздруля. Как загипнотизированный смотрел Фрито в приоткрытую пасть чудовища. Каждый зуб по отточенности мог состязаться с бритвой.

«Не хотел бы я лечить ему зубы», – подумал он.

Фрито начал озираться, надеясь на помощь друзей, а тем временем великан поднял его и вывернул карманы в поисках Великого Кольца.

– Ну, ну же, – ворчало чудовище, теряя терпение. – Давай его сюда! Остальные восемь огромных официанток окружили столик, поблескивая грозным набором остро отточенных клыков. Они грубо держали побелевших от страха болотников. Стомпера не было видно. Только из-под стола торчали каблуки его сапог со шпорами.

– Ну, ладно, крысенок, давай, – прошипел Ноздруль, потянувшись за своей огромной булавой. – Я кому сказал… Ой-ой-ой!

Ноздруль, заверещав от боли, одновременно выпустил Фрито и подпрыгнул высоко вверх. Из-под стола торчало острое, зазубренное лезвие. Выскочил Стомпер.

– О, Дракондых! Гилторпиал! – прокукарекал он, размахивая своим мечом, как бешеный. Он направил свое громоздкое оружие на ближайшее чудовище и завизжал:

– Банзай! Не давать и не просить пощады! К черту торпеды!

Яростно размахнувшись, Стомпер промазал почти на метр и растянулся, споткнувшись о свои ножны.